Тег: Ботакоз Копбаева

 

Сейчас я нахожусь в поездке по Турции. С тех пор, как в один ужасный день всё в мире так обострилось, прошло совсем немного времени и ко мне неожиданно пришло осознание того, что я оказалась в этой стране именно в это время неспроста. Возможно, я переоцениваю свою значимость в истории человечества. Скорее всего, так и есть. Но мне вдруг захотелось показать эту страну тем, кому интересно взглянуть на неё не через объективы корреспондентов различных телеканалов и заметки в печатных СМИ. Я арендовала автомобиль, прихватила тёплые вещи и, не имея карты и плана отправилась в путь, на юг Турции, в сторону границы с Сирией. Я выехала в понедельник вечером, нахожусь в пути пятый день. Освоив чудесную программку, которая называется «Periscope»,  я делаю короткие репортажи в прямом эфире из тех мест и городов, куда меня заносит. Я продвигаюсь медленно, делаю много остановок, стараюсь разглядеть как можно пристальнее эту страну. Я избегаю посещений популярных среди туристов мест, не стремлюсь увидеть исторические достопримечательности, я погружаюсь в нетуристическую Турцию. Останавливаюсь там, где никогда не оказалась бы, будучи просто туристом. Всех, кому это интересно, я приглашаю попутешествовать со мной, пусть виртуально увидеть то, что вижу я. Найдите меня в «Periscope». Я с удовольствием поделюсь с вами своими открытиями. Многие спрашивают меня о том, для чего я это делаю. Мой ответ один – затем, чтобы показать людям, которым это интересно, настоящую Турцию. Оказалось, что прожив здесь  почти шесть лет, я совершенно ничего не знаю о ней. Я не ставила себе задачи пополнить свой багаж академических знаний. Я хочу её понять, увидеть, вникнуть в неё до той степени, до которой она мне позволит это сделать. Так ведь и с людьми. Мы можем лишь догадываться о том,  до какой глубины откроет нам свою душу человек.  И откроет ли вообще? Сейчас я нахожусь в где-то в Адане, пишу эту статью и размышляю. Как женщина я немного побаиваюсь неизвестности. Как человек я впечатлена красотами, открывающимися моему взору, как экономист я анализирую. Как личность, увлекающаяся эзотерикой,  я знаю, что в этом мире ничто не происходит случайно, а это значит, что я должна была оказаться здесь, в этом, как мне сейчас кажется,  затерянном, мире. Есть такой закон Мирозданья, который называется «законом идентичности». Он гласит о том, что Бог, Вселенная посылает нескольких людей с одной и той же миссией одновременно в надежде на то, что хотя бы один из посланных справится с ней.   И ощущение дежавю приходит именно потому, что в какой-то из жизней у нас уже было это задание, но мы с ним не справились, а потому в этой своей новой жизни мы должны его выполнить. Засада в том, что мы не знаем того, что это за миссия? Приходя в этот мир с определенной задачей мы должны для начала понять, в чём она состоит.  Однако  далеко не все мы успеваем за время своей жизни понять, для чего родились, в чем наше предназначение. Это, конечно, не означает того, что нам нужно непременно спасать мир, писать шедевральные картины или романы. Построить гармоничную семью, вырастить хороших людей, прожить свою жизнь в любви, научиться чему-то новому – это миссии не менее важные для Вселенной.   Так вот, когда ехала по горным дорогам, над обрывами и между скал была в постоянном ощущении дежавю. И думала, может быть, в этой жизни справлюсь? И чем дальше я уезжаю от своего дома, тем больше думаю о разрухе, о булгаковской разрухе в головах. Возможно, это связано с тем, что здесь, в Турции я этой самой разрухи я не наблюдаю? Я проезжаю по Турции и останавливаюсь там, где мне хочется, говорю с совершенно незнакомыми людьми и через призму своих впечатлений оцениваю то, что успела узнать и увидеть за все годы своей жизни. Знаете, что я вам скажу, друзья мои. Мы очень злые люди. Все мы, кто родились и выросли в странах постсоветского пространства. В нас нет настоящей доброты, такой, которая шла бы от сердца. Это происходит, на мой взгляд, от того, что мы выросли в условиях диктатуры, в атмосфере страха. Это понимание пришло ко мне во время моих спонтанных остановок в каких-то удаленных от больших городов и от туристов горных посёлках Турции, где-то над неизвестным мне ранее городком с названием Эрдэмли. Находясь здесь, я волей-неволей сравниваю, сопоставляю. Есть большая разница между тем как у нас и как у них. Не стану углубляться в сравнительный анализ, не хочу, потому что турки ушли от нас на 100 шагов вперед, хотя бы потому, что они построили прекрасные дороги. Именно транспортная инфраструктура позволила им выстроить столь крепкую экономику. Это без преувеличения кровеносные сосуды любой страны. Уже на них базируется система всех торговых взаимоотношений не только внутри Турции, она позволила им гармонично вписаться в мировую систему. Повсюду, особенно здесь на юге, курсируют большегрузные автомобили, которые везут фрукты, овощи, текстиль, гранит и мрамор из одного района страны в другой, из Турции в другие страны. При этом здесь нет сложной системы посредников, всё закупается напрямую у производителей.  Я познакомилась тут с человеком, который выращивает бананы. Здесь, на юге Турции, растут бананы. Он очень доволен качеством своей жизни и сказал следующее: «Благодаря своему бизнесу, я купил себе машину, еще несколько участков земли. У меня хороший бизнес!» При этом он – обычный крестьянин, который трудится на своей земле. Вот! Частная собственность на землю! Еще один, вкупе с транспортной инфраструктурой, ключевой момент. О дураках и дорогах много сказано и тут я ничего нового не открыла для себя и не открою для вас. А вот частная собственность область куда более интересная и куда менее исследованная мной.   В коллективном бессознательном нашего народа нет информации о той свободе, которую даёт человеку право собственности на что бы то ни было. Не сложились в нашем сознании такие архетипы.  «Нам нечего терять кроме своих цепей!»- эта парадигма Октябрьской революции является отражением ментальности целых поколений униженных и оскорбленных, в ней вся кровь и весь пот наших праотцов. История современного Казахстана тесно переплетена с историей России. Так случилось, что вместе со всеми «строителями коммунизма» наши прадеды вступили в эту борьбу за права пролетариата. По большому счету, у нас не было времени на эволюционный рост. Мы, как барышни на первом балу, не успевали менять свои наряды. Не успевали перестроить свое сознание. Мы же, в общем-то, люди неторопливые, наши предки часами пили чай,  вели  размеренную жизнь, неспешно беседовали о том, о сём, договаривались о летовках и зимовках, сватали детей. И тут на тебе! Нагрянула «шайтан машина», раскулачили, отобрали юрты и стада, оторвали от родной земли и  «Алга!» в светлое будущее сразу. Так прямо к строительству коммунизма и приступили. Нас, как бричку, прицепили к резвому скакуну под названием «СССР» и мы понеслись. Мы не успевали ментально переварить, осознать всего того, что происходило в эти годы. Наше сознание не успевало за ходом нашей истории. Только что мы спокойно пасли овец на джайляу, как   нагрянула индустриализация и коллективизация всей страны. Вроде бы только-только, запыхавшись, догнали эту диковину, приняли её в свою жизнь, как война: «Все для фронта! Все для Победы!»  Едва успели оплакать родных, перевести дух,  зажить по-людски, обрасти каким-никаким жирком, тут и перестройка подоспела, а затем и независимость. Наше коллективное бессознательное не успело за всем, что произошло с нами за эти годы. У него не было шанса. Если дать полуторагодовалому малышу какой-нибудь трансформер, он его попробует на зуб, постучит им о какую-нибудь поверхность и обязательно сломает. Как мне кажется,  мы и есть этот самый малыш, получивший слишком взрослую игрушку. Именно потому, что ментально мы остались детьми, мы так обидчивы и наивны, и так плохо воспринимаем критику. Мы заносчивы и часто не способны отличить хорошего от плохого, мы увлекаемся, мы завистливы и нетерпимы к чужим успехам, мы безудержны в своих восторгах и безжалостны в своей ненависти. Не научившись толком читать, мы бросаемся толковать  книги. Колесница прогресса унесла нас, казахов, слишком лихо от нашей налаженной кочевой жизни в индустриальный век. Это произошло не только с казахами. Советская власть была жестока. Мне кажется, нам не дали дорасти до понимания того, что с нами произошло. Ленин сделал ставку на кощунственный разрыв между богатыми и бедными. Революция была построена на классовой ненависти, а ненависть зародилась из страха. Из того страха, о котором я писала вначале статьи. И именно поэтому я боюсь того расслоения общества, которое наблюдается сейчас. Вообще, история Руси, потом Российской империи – это сплошное кровопролитье. И это – полное отсутствие уважения к человеку, к личности. Если вдуматься, разве мы когда-то было свободными? Разве когда-нибудь мы жили без страха? Это – наш общий недуг. Судите сами. Бесправные люди не могут быть счастливыми априори, потому что они не могут быть свободными. Наши предки из поколения в поколение кому-то принадлежали. Будь-то добрый барин, который все рассудит, будь то бай, бий или хан. Ведь то, о чем мы пишем, говоря о силе казахских родов, ни что иное, как рабство. Ведь, по сути, что такое рабство – это когда у тебя отняли или тебе не дали права решать того, как ты будешь жить. Куда двинешься, где поставишь свою юрту. В казахской степи всё было подчинено строгой иерархии и иерархия эта строилась именно из того, кто в каком родстве находится с баем и кто сколько имеет овец в своей отаре. К слову, количество овец в отаре также зависело от степени твоего родства с баем. Разве сейчас что-то изменилось? Конечно, такой образ жизни помогал нам выживать, жизнь наших предков была полна угроз. Поправьте меня, знатоки казахской истории, если я неправа. Однако моя неправота строится на моей невежественности, которая, в свою очередь является результатом несвободы. Несвободы  старшего поколения казахов, которые когда-то отдали часть исконных казахских земель взамен на защиту Российской империи, а потом 70 лет трусливо оглядывались на Москву. Именно поэтому учебники Истории Казахской ССР были в разы тоньше учебников Истории Советского Союза.  Я и мое поколение – продукт трусости наших общих предков. Сначала они никак не могли объединиться и встать на защиту своих земель, а потом отдали будущие поколение во власть Российской Короны. Мой взгляд очень категоричен и однобок, я не спорю. Но почему он не имеет права на существование? Я не обвиняю, я анализирую. История такая штука, в ней уже ничего не изменишь. К тому же история, как всем известно, не имеет сослагательного наклонения. Безусловно, есть люди прогрессивные, те, кто изучал историю нашей страны не только по школьным учебникам. Однако, их единицы. Тех, кто по-настоящему интересовался историей, кто читал Гумилева, к примеру. Даже сейчас, когда мы почти 25 лет как независимы, трудно найти качественную, а главное, доступно написанную книгу по истории казахского народа на русском языке. Не уверена, что на казахском языке такие книги существуют, а если они существуют, то где они? Подарите мне такую книгу по истории Казахстана, которую мне не захотелось бы отбросить за неинтересностью. Почему так? Потому что, будучи не способны на что либо другое, мы несем в своём подсознании привычную схему и наши компетентные органы отдают «победу» в тендерах не тем, кто написал интересную книгу, а тем, чья юрта стоит поближе к ханской. В результате Сергей Лукьяненко живет  в России, а Тимур Бекмамбетов снимает вои фильмы уже в Америке. И все наши «журттан уят болады» - это ничто иное, как результат нашего ментального рабства, нашей недорощенности. Мы, фонвизинские недоросли,  своеобразные «Митрофанушки» мировой истории. Мы даже думать боимся, не то, что совершать поступки. У нас с россиянами много лет общей истории и потому проблемы одни и те же.  Моя женге, бывшая жена моего дяди, вот уже двадцать лет живет в Москве. Она родом из российской провинции и все эти двадцать лет изо всех сил делает всё для того, чтобы соответствовать каким-то стандартам. У нее была «хорошая» работа, что-то связанное с коммунальным хозяйством.  Накопила прилично и могла бы купить красивую квартиру с видом на море где-нибудь в Испании или в Турции, но купила участок земли в Подмосковье и корячится, строит там дачу. Реализует совковую мечту – квартира, машина, дача. Наше общее рабство, зависимость от чужого мнения, заставило её сделать безумно дорогой ремонт в малюсенькой квартирке на первом этаже обычной московской панели, купить дорогущий автомобиль и три часа ездить на работу  в пробках. Когда спрашиваю её, зачем каждый день 4-6 часов терять только на дорогу – это же безумие какое-то? Она отвечает: «Я же не быдло, чтобы ездить в метро!» Таким же растет мой младший брат, её сын. У нас, людей из «совка» никогда не было этой внутренней свободы. Откуда бы она взялась? Из всей казахской литературы я, к моему стыду, читала лишь «Школу жизни» Сабита Муканова. Тяжелое произведение. Назовите мне хотя бы одно произведение, в котором бы описывалась счастливая жизнь наших людей? И не только в казахской литературе. Я окончила русскую школу и выросла на произведениях русских поэтов и прозаиков.  «Путь Абая» мы изучали всего на двух уроках казахской литературы, а «Войну и Мир» целую четверть, если мне не изменяет память, и о первом бале Наташи Ростовой я знаю гораздо больше, чем о жизни великого казахского поэта и просветителя.  До сих пор я могу процитировать некрасовские «Размышления у парадного подъезда».  Тогда  получила целых две пятерки, потому что в отличие от одноклассников выучила не только обязательный  для всех отрывок, который мои сверстники наверняка хотя бы смутно помнят. Ну как забыть эти душераздирающие строки: «Волга, Волга, весной многоводной ты не так заливаешь поля, как великою скорбью народной переполнена наша земля!» Я выучила тогда всю поэму, и она, друзья мои, очень глубокая. Некрасов тогда уже писал о рабстве. И Чехов в своих, много кому известных строках о выдавливании из себя раба, писал тоже о внутренней свободе. Сколько лет прошло, а мы всё не меняемся. Более того,  наше рабство принимает весьма изощрённые формы. Страх оказаться хуже других заставляет нас всячески изворачиваться, чтобы не отстать от соседа. Страх потерять свой портфель, толкает на подлые поступки. Страх не выйти замуж заставляет девушек и женщин выходить замуж без любви, и он же потом трансформируется в ненависть. Ведь ненависть это результат неудовлетворенности и не только и не столько физической.  Хотя, много ли наши женщины в большинстве своем знают о сексуальном удовольствии? Мало что, согласитесь. Мы слишком зажатые и скованные. Страх быть осмеянными заставляет мужчин скрывать свои эмоции, лишает их возможности излить свои сердечные переживания слезами и тем самым облегчить свою душу. Страх оказаться слабым, беспомощным, не соответствовать ожиданиям родителей и женщин загоняет наших мужчин в могилу раньше срока.  Мужчины, которые могли бы стать чьими-то мужьями и отцами, гибнут в глупых драках и поножовщине. Это ведь страх подгоняет их, страх показаться трусом. Страх не влезть в современные стандарты красоты, когда изможденные голодом девушки, рискуя «схлопотать» анорекцию  или булимию отказывают своему организму в необходимых для его нормальной жизнедеятельности продуктах, делает их слабыми и неспособными производить на свет здоровое потомство. Я нередко слышу и сама уже ловлю себя на мыслях типа: «Современная молодежь очень слабая». Недоедает молодежь, она на вечных каких-то диетах. А как им не стремиться к соответствию модным стандартам, если с каждой обложки глянцевых журналов на них глядят «успешные» красавицы? Я всегда носила 48 размер и когда приходила в магазины нередко слышала такое: «Таких больших размеров у нас нет!» С каких пор 48 размер стал считаться большим? С тех пор как нашими кумирами стали худосочные модели с парижских подиумов. А мужчины, которые кинулись качать мышцы, стремясь к «квадратикам» на животе? Это что? Конечно же, это страх. Страх не понравится истощенным девицам. И кого произведут на свет эти «парочки», один из которых на анаболиках, другая  из-за своей узкобёдрости никогда не сможет нормально родить ребенка, да и выносить здоровое потомство тоже не сможет. Всё какой-то сплошной круговорот страха. Складывается такое ощущение, что где-то там наверху кому-то очень надо усложнить наш путь к внутренней свободе. И он посылает нам эти искушения и усугубляет ситуацию. Это очень жёсткий отбор. Это - отбор достойных для дальнейшего путешествия душ. А иногда я думаю, возможно, всё проще? И это просто такой способ  извести глупых особей? Еще Гоголь писал: «Воистину, если Бог захочет наказать, отнимет прежде разум!» Я сейчас вспоминаю свою жизнь и понимаю, что ни один из дней своей жизни, которая казалась многим успешной, я не была свободна. Я совершала многие свои поступки, в том числе и хорошие, на автомате. Не задумываясь. Сейчас, когда прошло время, я понимаю, что нельзя было так поступать. Нельзя было помогать своей подруге сделать аборт на шестом месяце беременности. Сама того не осознавая, я помогла убить ещё не родившегося человека. Наверное, всеми своими бедами, я рассчитываюсь за этот свой поступок.  В тот день, когда моя подруга пришла и выдвинула мне ультиматум: «Если ты не поможешь, я наложу на себя руки»,-  не нужно было делать этого, не нужно было идти у неё на поводу. Когда уже на следующий день в больнице, бледная, с трясущимися губами, она сказала мне: «Я хочу оставить ребёнка», я поняла, что совершила ошибку из категории кармических. Более того, я втянула в это и других людей, врачей. Когда мы думаем, что Бог несправедлив и мир несправедлив, мы не задумываемся о том, что все сваливающиеся на наши головы неприятности, мы  заслужили сами. Своими поступками. И, слава Богу, сейчас ритм Вселенной настолько ускорился, что мы получили возможность исправить свои ошибки уже в этой жизни, а не тащить их за собой в виде всем уже известной «кармы». В том, что я сделала, не было злого умысла, был страх. Страх оказаться плохой подругой. Сижу в лобби отеля города Аданы, куда приехала накануне вечером и пишу эту статью. Где-то кричит азан муэдзин. Рядом мужчина читает газету, покашливает и посматривает периодически в мою сторону, а мне всё равно. Уже, наконец, все равно. Я уже не боюсь. Я уже не боюсь даже смерти, поскольку открыла для себя эту истину: наша жизнь, это не отмерянные нам годы, это лишь этап, один из этапов развития нашей души. Это – очередной класс и мы здесь готовимся к вселенскому зачету. Сдадим зачёт – пойдем дальше, не сдадим, вернемся на этот свет второгодниками. И будем учиться в этом классе до тех пор, пока не усвоим всю «школьную» программы.  Именно поняв это, я перестала бояться смерти. Мне многие сейчас пишут, называют меня смелой. Это смелость познавшего человека. Мой бывший муж россиянин с украинскими корнями, и когда случилось обострение отношений между Украиной и Россией мы начали ссориться. Я была и остаюсь на стороне Украины просто потому, что считаю – каждое государство, как и каждый человек вправе выбирать свой путь самостоятельно.  Именно к этой свободе сейчас идет Украина. Мой муж так не считал. Он говорил всегда о величии России. Такой же спор у меня возник со знакомыми из Санкт-Петербурга. Когда они сказали: «Россия – великая страна», я стала спорить с этим.  Я – не шовинист и среди моих друзей казахов меньше всего. Я признаю, что  Россия – это великие поэты, писатели, художники и музыканты. Я ни в коем случае нее умаляю достоинств этой страны, однако я считаю, что величие любой страны измеряется количеством её граждан, которые могут назвать себя счастливыми. Историю России я знаю не в пример лучше истории Казахстана. Да, эти знания основаны не на учебниках. Петровский период я знаю из романа «Петр Первый»  Алексея Толстого, который перечитала, пожалуй, раз двадцать пять. Согласна, это в большой степени беллетристика, но Толстой вписал в этот роман все петровские реформы. Послепетровское время я узнавала через романы Пикуля. История Советского союза – это Островский и «Как закалялась сталь», это шолоховская «Поднятая Целина», это его же «Тихий Дон». Но это и Булгаков, это и наш современник Дмитрий Быков. Судя по тому, о чём прочла и в большой степени исходя из того, что наблюдаю сейчас, скажу, мы – поколение воспитанное рабами и потому априори не могли быть другими. Сейчас все больше людей ностальгируют по советскому времени. И меня очень пугает тот факт, что всё чаще звучит фамилия «Сталин». Вот, дескать, Сталина на нас нет. Боже упаси от диктатора такого масштаба! На мой взгляд, вся история советского союза - это сплошной геноцид. Мне думается, что геноцид не только и не столько в физической расправе, он ещё и в отсутствии внутренней свободы, в отсутствии свободы выбора. Пришедшее от наших пращуров  перекладывание ответственности за свою жизнь и безопасность на тех, кто старший в клане трансформировалось в сознании наших родителей в отсутствие выбора товаров на полках советских магазинов. А это «наследство» пришло в нашу жизнь незнанием истории своего народа и вылилось, в свою очередь, в неспособность нашей молодежи отличить хорошее от плохого, в отсутствии стержня, убеждений, принципов. Этот же страх, на мой взгляд, есть причина того, что каждый, кто мало-мальски закрепился на какой-нибудь вершиночке социальной иерархии так стремится поскорее и пополнее набить свои карманы. Им руководит страх быть свергнутым, изгнанным. В нашем сознании никогда не было ничего, что принадлежало бы нам единолично и передавалось бы от одного поколения к другому. Чингизхан в своё время обездолил и поработил полмира и им руководил, на мой взгляд, именно страх. Страх канги, которую после смерти его отца, Есугея, надели на его шею кровные родичи.  Страх голода, который испытала моя бабушка в 30-е заставлял её все время делать накопления, и она всегда считала, что худой быть плохо, говорила: «Если хорошо живешь, должен быть упитанным». Согласна, я очень неосторожна в своих высказываниях и любой «нацпат», прочтя эти строки, возжелает разорвать меня на части где-нибудь в темном переулке. Однако я рассчитываю на людей думающих и, слава богу, они у нас есть. Я устала от рабства. Я отвыкла от него. Я больше не хочу этого. Я живу в стране, где люди пусть не до конца, но более свободны. Именно эта свобода и лучится в их глазах добром. Здесь в Турции, когда умирает кто-то, наследников ждут 100 лет! Я видела много заброшенных домов здесь, в сельской местности, которые дожидаются своих наследников. И никому не приходит в голову посягнуть на это имущество. Успеть хапнуть побольше и убежать подальше – вот наша парадигма, вот наша  генеральная мысль. Есть редкие и счастливые исключения. Но их очень мало. В основном мы – серая масса рабов, которые не могли вырасти другими. Но вырастить своих детей свободными – наша задача. А для этого мы должны меняться сами. В нашей воле перестать ходить на нелюбимую работу, перестать заискивать с начальниками, перестать плохо думать о людях, перестать повторять то, что делают другие, перестать бояться своих желаний. Странно то, что нас уже давно никто не вызовет на партсобрание за связь на стороне, но мы не перестали бояться осуждения и продолжаем жить и стареть рядом с нелюбимыми людьми, бегая периодически «налево». Нас давно никто не осудит на то, что мы не ходим на работу каждый день, но мы продолжаем держаться за то, что приносит нам только деньги и не приносит никакого удовольствия. Интеллектуальные удовольствия нам, по большому счету, вообще неведомы. Инерция несвободы нашего общества настолько велика, что сейчас, даже осознавая и понимая многие вещи, мы вынуждены продолжать работать на нелюбимой работе. Это происходит потому, что наши власти, будучи таким же продуктом своего времени, создали условия, когда индивидуальности очень трудно проявить себя, придать прикладной характер своему творчеству, будь то творчество интеллектуальное или рукотворное. Стадом безвольных рабов управлять всегда легче. Их куда не гони, они безропотно пойдут. Знаете, именно за это европейские державы ценили русского солдата. За то, что шёл на смерть смело, перекрестясь, вручал свою судьбу на волю Бога. Мы никогда не умели ценить свою жизнь. Нас этому не научили. Мы так часто говорим, что от нас ничего не зависит, что сами поверили в это. Всё время вспоминаю  советский мультфильм и слова, которые Маугли сказал Шерхану:  «Ты так часто твердил мне, что я человек, наконец, я и сам поверил в это!» Страшно то, что основа любого цивилизованного общества – средний класс, так называемые «буржуа» до сих пор остались в нашем сознании «буржуями», которых расстреливали, ссылали, лишали всего, что было заработано. По-видимому, именно тогда и был обесценен честный труд. И тогда понятие преемственности было вычеркнуто из нашего сознания. Да, собственно говоря, его на мой взгляд, никогда и не было толком. В нас нет смелости иметь своё мнение.  Страх совершить ошибку лишает нас энергии, отнимает силы, не позволяет сделать даже малюсенького шажка к своей мечте. Да что там, он мешает нам даже мечтать в полную силу! Мы свои мечты формулируем сплошь глаголами, а если хватает ума на прилагательные, то они все сплошь меркантильны. Поэтому наши женщины лезут в море в серьгах с бриллиантами и подметают пол в грязном московском метро подолами норковых шуб. «День орлами, месяц воробьями!» Меня часто спрашивают о том, что я ищу в своём путешествии по Турции. Наверное, я ищу примеры того, как люди, более свободные, чем мы, могут строить свою жизнь, свою страну. И нахожу. Турки, конечно, не французы, они не гибли на баррикадах, не отстаивали такими жертвами свою республику, но они гораздо более свободны, чем мы. Я отправилась в этот путь для того, чтобы победить свои собственные страхи. Я – дочь своего народа и мало чем отличаюсь от среднестатистического казахстанца.  Сейчас я периодически ловлю себя на том, что в моём «солнечном сплетении» что-то сжимается. Так проявляет себя мой страх, страх, который я впитала с молоком своей матери. И продвигаясь всё дальше и дальше вглубь этой страны, я расстаюсь со многими ненужными свободному человеку вещами. И ещё в этом путешествии ко мне приходит уверенность в том, что всё поправимо. Мы не безнадёжны и этот факт меня очень радует. Я уверена, мы можем перестать быть поколением трусливых временщиков.  Для этого нам нужно, как минимум, научиться принимать решения и брать за них ответственность на себя. Мы должны отменить крепостное право в своих головах.

Еще неделю назад мы помнили, что Турция - это страна, с которой у Казахстана давние и теплые отношения, которая первой признала наш суверенитет.