Автор: GONZO

Рассказ Михаила Зощенко «Аристократка» за прошедшие годы не потерял своей актуальности и идеально подходит под реалии современной жизни

Студент из Швейцарии выяснил, почему пузырь воздуха в узкой трубке с водой не движется вверх, как при открытии бутылки с газировкой

«Серые кардиналы» были и есть во все времена, во всех странах и многих сообществах

Долгожданный «Ведьмак», третий сезон «Удивительной миссис Мейзел», новое шоу Apple с Аароном Полом...

Сравнили новый фильм Мартина Скорсезе и его литературный первоисточник

Как экономить восемь часов в неделю благодаря «трем гарвардским вопросам» и как уходить с работы в 17:00 без чувства вины?

Художница, автор перформансов, Белград., 73 года

Время перед крупнейшей российской ярмаркой интеллектуальной литературы non/fiction — традиционный смотр книжных новинок и гонки списков с рекомендациями. «Полка» присоединяется — и выбирает 15 лучших новых книг о русской литературе, которые можно будет купить на non/fiction: в этом году ярмарка впервые проходит на новом месте, в Гостином дворе, с 5 по 9 декабря. Василий Авченко, Алексей Коровашко. Олег Куваев: повесть о нерегламентированном человекеАСТ Олег Куваев — советский писатель и геолог, автор романа «Территория» (1975), вокруг которого в позднем СССР сложился своего рода культ: Куваеву удалось в последний раз увлечь советских людей идеей покорения Севера — притом что для замысла автора ключевое значение имела экономика природных ресурсов, а временем действия стали 1940–50-е, когда золотодобыча на Колыме велась в основном силами заключённых. Василий Авченко и Алексей Коровашко восстанавливают бурную биографию писателя, сегодня основательно забытого, и вписывают его в контекст времени: Куваев принадлежал к поколению шестидесятников и был характерным его представителем — отсюда и романтический флёр, которым была в то время окутана профессия геолога.    Эмили Ван Баскирк. Проза Лидии ГинзбургНовое литературное обозрение Переведённая Светланой Силаковой монография о Лидии Гинзбург — как о большом русском писателе, до сих пор толком не открытом. Лидия Гинзбург (1902–1990) больше известна как блестящий литературовед, автор трудов о творчестве Лермонтова и Герцена, книг «О лирике» и «О психологической прозе»; в то же время сама она главным своим достижением считала документальную прозу, которую писала в стол, без надежды на публикацию (состоявшуюся только в годы перестройки). Дневники, записные книжки и воспоминания Гинзбург, но в первую очередь — «Записки блокадного человека», где она трезво и точно описывает психологические и физические трансформации человека в нечеловеческих условиях осаждённого Ленинграда, создают совершенно новаторский тип письма, к которому русская литература начинает подходить только сейчас. Тексты Гинзбург — пример удивительной психической, интеллектуальной и нравственной сохранности в момент крушения всех гуманистических норм. Книга Ван Баскирк, результат десятилетней архивной работы, включает неизвестные прежде рукописи и сведения о жизни писательницы.   С. Гедройц. Полное собрание рецензийSymposium  С. Гедройц — псевдоним критика и филолога Самуила Лурье (1942–2015). В рецензиях, на протяжении почти десятилетия выходивших в журнале «Звезда», Лурье сумел создать фигуру критика без портрета и практически без биографии (скрывавшегося под маской учителя литературы), но с превосходным стилем и безупречным тактом. На этические провалы он реагировал особенно болезненно: «Не выписываю. Нельзя. Тут пошлость переходит обратно в подлость». Диапазон рецензируемых авторов — от Пелевина до Лукьяненко, от Сапгира до Хименеса, от Кобрина до Москвиной; рецензии всегда небольшие, но, что называется, «томов премногих тяжелей», — во всяком случае, тех томов, которые будут вспоминать только благодаря С. Гедройцу.    Евгений Добренко. Поздний сталинизм: эстетика политикиНовое литературное обозрение В фундаментальном двухтомнике известный филолог и историк культуры, профессор Шеффилдского университета Евгений Добренко исследует культурный, политический и интеллектуальный климат послевоенного СССР: малоизученный период советской истории раскрывается через литературу, кино, театр, музыку, живопись, архитектуру, массовую культуру и даже науку. Именно нарративы этой эпохи, как показывает Добренко, сформировали самосознание советского человека, которое в разных формах и по сей день определяет лицо современной России: те же фобии, те же травмы и непременный образ врага.   Александр Долинин. Истинная жизнь писателя СиринаSymposium Предыдущая книга Долинина, «Комментарий к «Дару», стала одной из главных книг года, событием, выходящим за рамки чистой филологии (например, наряду с художественными произведениями она вошла в короткий список премии «НОС»). В переиздание «Истинной жизни писателя Сирина» вошли избранные работы Долинина о Набокове «русского» периода: здесь — стихи, ранние рассказы и романы (от «Машеньки» до «Дара»); набоковская нелюбовь к Достоевскому; мотивы сновидений и пушкинские аллюзии. Название книги отсылает к первому англоязычному роману Набокова — и к набоковской уверенности в том, что «истинная жизнь писателя — это его творчество».   Александр Жолковский. Русская инфинитивная поэзия XVIII–XX веков. Антология Новое литературное обозрение Февраль! Достать чернил и плакать, грешить бесстыдно, беспробудно, устроиться на автобазу и петь про чёрный пистолет. Новая книга выдающегося филолога Александра Жолковского — это антология русских стихотворений, написанных с использованием неопределённой формы глагола, а заодно — попытка проанализировать эти стихи с учётом стиховедческих практик Тарановского и Гаспарова и ответить на вопрос: почему вообще поэтам нравится так писать?   Андрей Зорин. Жизнь Льва Толстого Новое литературное обозрение Новая биография Толстого, написанная одним из крупнейших современных русских литературоведов. В каком-то смысле экспортный вариант: Зорин не рассматривает Толстого в контексте давно сложившейся советской/постсоветской традиции, а затрагивает внятные западному читателю темы (ненасильственное сопротивление, дауншифтинг, вегетарианство, экология, сексуальность). Почему то, что казалось странностями Толстого, сегодня превращается в интеллектуальный мейнстрим? Илья Кукулин. Прорыв к невозможной связи: статьи о русской поэзииКабинетный учёный  Избранные работы прекрасного учёного-филолога, одного из экспертов «Полки». Заглавие хорошо отражает суть: Кукулин не боится браться за самые сложные, не всегда очевидные темы и на ходу формулирует понятия, которыми будут пользоваться следующие поколения исследователей. Книга разбита на несколько блоков: в первом — статьи о русской неподцензурной поэзии, от Ахматовой и Нарбута до Галича и Ерёмина, во втором — работы о том, как меняет русскую поэзию опыт войны (есть здесь и статьи о таких знаменитых стихах, как «Я убит подо Ржевом» и «Жди меня»), в третьем, может быть самом значительном, — ключевые проблемы современной русской поэзии: документальность, религиозность, женское письмо, смена поколений. Книгу завершает собрание текстов об отдельных поэтах — в том числе лекции-ликбезы о Всеволоде Некрасове, Сергее Гандлевском и Анне Горенко. Ленинградская хрестоматия (от переименования до переименования): маленькая антология великих ленинградских стиховИздательство Ивана Лимбаха Любимый проект поэта Олега Юрьева, доведённый до завершения только после его смерти. В книгу входят стихи, написанные ленинградскими поэтами с 1924 по 1991 год, и эссе о них. Ахматова и Заболоцкий, Хармс и Введенский (по мнению Ольги Мартыновой, спасшие петербургскую культуру), Бродский и Шварц, поразительная, лишь недавно открытая блокадная поэзия Геннадия Гора; большая часть эссе написана авторами ленинградского объединения «Камера хранения» — Юрьевым, Ольгой Мартыновой и Валерием Шубинским. Помимо прочего, эта книга — памятник особому самоощущению ленинградской культуры, которая хранила память о прошлом (отвечая в каком-то смысле за всю дореволюционную русскую словесность) и становилась свидетельницей и участницей громадных катастроф и экспериментов советского времени. Эжени Маркезинис. Андрей Синявский: Герой своего времени?Academic Studies Press Андрей Синявский (он же Абрам Терц) — русский писатель, литературовед и критик, который по причине своей литературной деятельности сделался в Советском Союзе диссидентом, а потом и политзаключённым: именно от процесса Синявского и Даниэля, в 1966 году осуждённых за публикацию своих повестей на Западе, принято отсчитывать историю диссидентского движения СССР. Новаторские «Прогулки с Пушкиным» сделали Синявского и своего рода литературным диссидентом — разве же могут быть у классика и солнца русской поэзии «тонкие эротические ножки»! Уже во Франции он снова оказался инакомыслящим в кругах русской эмиграции, покусившись на авторитет Солженицына. Британская исследовательница Эжени Маркезинис в своей биографии Синявского рассматривает его одновременно как писателя и «героя своего времени», чьи эстетические поиски освобождают его от гнёта авторитетов и заставляют полностью переменить первоначальную, советскую систему ценностей. Такой подход выглядит многообещающим — недаром же Синявский говорил: «У меня с советской властью в основном стилистические разногласия». Кристина Пауэр. Структура художественного пространства в русской рок-поэзии: Александр Башлачёв, Егор Летов, Янка ДягилеваВыргород Издательство «Выргород» выпустило самое полное собрание песен и стихотворений Егора Летова, а теперь пришёл черёд их научного осмысления. Собственно, рок-поэзия уже давно находится в сфере интересов филологов (в частности, стоит знать работы Юрия Доманского и его коллег, публиковавших статьи в сборниках «Русская рок-поэзия: текст и контекст»), а творчеству Летова посвящён длящийся уже несколько лет постоянный семинар в РГГУ. Кристина Пауэр в этом году защитила по Башлачёву, Летову и Дягилевой диссертацию, которая и легла в основу книги. Пауэр выстраивает собственную концепцию рок-поэзии: ключевой здесь объявляется категория художественного пространства («открытого» и «закрытого»), а философия рок-поэтов возводится к почвенничеству и экзистенциализму.    «Под каким соусом нас съедят»: русский антинигилистический памфлет второй половины XIX векаВладимир Даль Что такое антинигилистические романы, хорошо известно: этому жанру, возникшему в ответ на публицистику «новых людей» и тексты Тургенева и Чернышевского, отдали дань и Николай Лесков, и прочно забытый ныне Виктор Клюшников, и олицетворявший в XIX веке мракобесие Виктор Аскоченский. Антинигилистические памфлеты — своего рода строительный материал для такой литературы: нигилисты, больше мифические, чем реальные, вызывали в консервативной российской прессе XIX века клокотание, притом что пресса эта была разнообразной: славянофильской, почвеннической, монархически-охранительской. Тексты, вошедшие в сборник, в советское время, разумеется, не переиздавались; составитель сборника Александр Котов, по сути, впервые как следует вводит их в научный оборот. Роман Лейбов, Олег Лекманов, Елена Ступакова. «Господь! Прости Советскому Союзу!»: Поэма Тимура Кибирова «Сквозь прощальные слезы»: Опыт чтенияОГИ Построчный комментарий и анализ эпической поэмы Тимура Кибирова «Сквозь прощальные слёзы», написанной в 1987 году и в последний раз оглядывающейся на отходящий советский быт. Позднесоветская поэзия Кибирова, перенасыщенная цитатами и реминисценциями, — благодарный материал для исследователя, филологи обращаются к ней не впервые: скажем, «Послание Л. С. Рубинштейну» легло в основу работы Михаила Золотоносова «Логомахия», вышедшей в 2010 году. Новое исследование достраивает и углубляет кибировский постмодернистский космос. Пространные комментарии известных современных филологов читаются как история всей русской поэзии: Моцарт появляется как отсылка к Мандельштаму, Пушкин цепляется за Моцарта и в свою очередь приводит на ум Галича, а тот наводит на Лермонтова, здесь же — второстепенные лирики, такие как Полонский или Надсон. Валерий Шубинский. Жизнь Николая ГумилёваАзбука Переиздание подробнейшей биографии, написанной одним из постоянных авторов «Полки». Шубинский рассказывает о Гумилёве — поэте, офицере, путешественнике, этнографе, влюблённом. Огромный охват материала, анализ главных гумилёвских текстов и его исключительной роли в литературном процессе Серебряного века, история африканских экспедиций и вопрос об участии Гумилёва в «таганцевском заговоре», из-за которого поэт был казнён. Борис Эйхенбаум. Молодой ТолстойКабинетный учёный Хорошо подготовленное переиздание классической работы Бориса Эйхенбаума: дневники юного Толстого и их связь с первой трилогией, толстовское самоедство и самосовершенствование, круг чтения и отрицание романтизма, первые подступы к роману (нужно учитывать, что, когда писалась работа, многое из толстовского наследия ещё не было опубликовано), влияние Стендаля и кавказский опыт — которые потом скажутся в «Войне и мире». Эта книга — не биография человека, но биография текстов: Эйхенбаум показывает, как появляется тот Толстой, которого мы читаем в школе, как всегдашняя самостоятельность мышления ещё в юности подготавливает его главные романы. Надеемся, что «Кабинетный учёный» переиздаст и другие книги Эйхенбаума о Толстом.  Источник

Принципы Джека Ма

Я начал играть, чтобы понравиться девушкам. Не было бы женщин — я бы вообще ничего не стал делать

Интервью с Александром Архангельским

Инструкция от психолога Евгении Брайт

Кубинский революционер, государственный, политический и партийный деятель. Скончался 25 ноября 2016 в Гаване, Куба

27 ноября в стриминговом сервисе Netflix состоялась премьера долгожданного гангстерского эпоса «Ирландец»