В 2006 году я работала руководителем аппарата Министерства экономики и бюджетного планирования. Мы написали много программ и стратегий, тогда создавались рабочие группы, в составы которых входили эксперты, в основном умные и хорошо образованные люди. Я не принимала непосредственного участия в их разработке, но в силу своей должности, была в курсе обсуждений. Помню, однажды мы сильно заспорили. Один из членов одной из рабочих групп сказал: "Бота, казахи - бараны!" Эта фраза прозвучала в контексте неготовности казахстанского общества к инновациям и к реформам, которые хотелось бы реализовать входящим в состав рабочих групп экспертам.
Я - человек из народа и всегда очень остро реагирую на несправедливую критику, особенно если ругают именно народ. Дошло до нешуточных дебатов на высоких тонах, но каждый остался при своем мнении.
Спустя десятилетие после нашего спора, с прискорбием признаю, мой визави оказался прав, мы - бараны. И наше сегодняшнее поведение – поведение баранов, у которых опустели кормушки. Вы простите меня, друзья, за то, что я так резка, однако никакого более удачного определения для происходящего сегодня я не нахожу.
Некоторые люди возразят и скажут, что это кризис власти, «верхи не могут управлять по-старому, низы не могут жить по-старому» - скажут другие. Однако, на мой взгляд, это не казахстанская ситуация. Нам до революции далеко. Революция была бы шагом к пассионарному сдвигу, она означала бы, что критическая масса думающих сограждан, наконец-то, набралась. Но я не тешу себя иллюзиями. К тому же я - против революции в принципе.
Мы очень много и часто ругаем власть, негодуем, обвиняем. Кроме того, мы начинаем входить во вкус. Однако задумываемся ли мы о том, что наша власть – это утрированная модель нашего общества.
Когда мне говорят о казахстанском бизнесе, я смеюсь. В Казахстане нет бизнеса, как нет бизнес среды. Что такое бизнес среда? Это – правовое поле. В стране, в которой все решают не законы, а связи, мохнатая рука, телефонное право, административный ресурс, никакой бизнес среды быть не может априори. Вместо того чтобы идти и делать свой бизнес цивилизованно, в рамках закона, мы начинаем искать знакомых. В результате, казахстанский бизнес превратился в некоего паразита, присосавшегося к бюджетному пирогу, изогнувшего свой хребет под изгибы нефтяной трубы.
Удивительно то, что сегодня в Казахстане не осталось ни одного человека, который был бы не в курсе "откатов". И что? Это принято как некая норма, условие вхождения в «клуб избранных». Это устраивает всех!
Я частенько слышу такое выражение: «Мне нравится жить в Казахстане, у нас все можно купить!». Как чудовищна эта фраза! И какой смысл кричать на каждом углу об «усеновщине», если половина имеющих водительские удостоверения граждан их попросту купила. Как купила оценки своих детей в школе, возможность лечиться в особых отделениях поликлиник, рожать в отдельных палатах родильных домов. Как купила дипломы, аттестаты, должности и места на кладбищах. При этом купила только половина не потому, что остальные честные, а потому, что остальным не на что.
Когда-то я проводила комиссии по отбору персонала на государственную службу. Меня буквально шокировал уровень выпускников наших вузов. Представьте себе, молодой человек, только что окончивший университет, не мог назвать тему своей дипломной работы, а дипломированный экономист не смог назвать основную задачу, которую призвана решать экономика. Уже тогда, в далеком 2006 году, уровень знаний выпускников казахстанских вузов был очень низок, я представляю, что происходит сейчас. И что лично для меня важнее всего, кто будет управлять нашей страной, когда вымрут все динозавры?
Один купил диплом экономиста, другой юриста, третий учителя, четвертый врача. И все вместе они приступили к разрушению нашей с вами страны. А вернее будет сказать, все вместе МЫ приступили к разрушению нашей страны. Мы превратились в общество с ограниченной ответственностью «Казахстан».
Интересно, много ли среди нас таких, кто не «сунул на лапу» нужному человеку? Или тех, кто, прежде чем начать какое-то дело, проводит исследование рынка, а не исследование круга своих родственников и друзей на предмет блата. Много ли тех, кто, выбирая на работу кандидата, не принял бы того, кто пришел «по звонку». А сколько таких, кто не отдаст последнее для того, чтобы вытащить свое чадо из тюрьмы? Не предпочтет дать взятку налоговику, пожарному, санэпидемиологу, вместо того, чтобы вести свой бизнес правильно, в рамках закона. Или тех, кто не сказал малодушно: «Зачем ходить на выборы, все равно от меня ничего не зависит!»
Не нужно кивать на властьимущих, они не прилетели к нам с другой планеты, не высадились злобным десантом вражеской державы. Они и есть мы, они – гипертрофированная модель наших уродств, наши изъяны, наше отражение. Они вскормлены нашей алчностью, нашей жаждой легкой и красивой жизни, нашей ленью, нашей трусостью. И кадры для пополнения их рядов растим тоже мы.
Сегодня многие обвиняют в происходящем официальную Астану и многие совершенно ничего не знают об этом городе, о том, как в нем все устроено, о том, как все начиналось и как развивалось. Информация – это оружие и для того, чтобы строить какие-то умозаключения, делать выводы, необходимо иметь как можно больше вводной информации.
К сожалению, немногие действующие или бывшие чиновники спешат поделиться своим опытом, немногие испытывают желание рассказать людям о том, как все устроено. Эта скрытность, на мой взгляд, создает еще больше поводов для недоверия и недовольства, для домыслов.
Сегодня слова «чиновник» и «негодяй» стали синонинами. Мне больно слышать это и очень бы хотелось поспорить, но, увы, в большинстве случаев обвинения в адрес коллег справедливы. Я не стану никого оправдывать, я попытаюсь объяснить.
Свою карьеру в Астане я начинала с должности курьера Администрации Президента. Уходила с госслужбы в должности руководителя аппарата одного из министерств. Я носила почту в Резиденцию Президента, совершала спринтерские забеги по корридорам «Доллара», возглавляла массу нужных и не очень комиссий. За свою карьеру я прочитала сотни томов министерской почты, исправила чертову кучу орфографических ошибок, проверила немыслимое количество цифр, уволила с работы и приняла на работу несколько десятков человек. Я – чиновник до мозга костей, я варилась в этом адском котле почти две пятилетки и именно это позволяет мне сегодня писать о том, о чем я пишу. У меня есть на это моральное право.
Я одна из тех, кто приехал в Астану, когда все только начиналось. Тогда депутаты и прочие чиновники скромно селились в единственной имевшейся в наличии приличной гостинице "Ишим", а вся жизнь была сосредоточена в квадрате «Парламент-Конгресс-холл-АСПиР-Дом правительства».
Был какой-то романтизм, ощущение причастности к большим и важным делам. При этом не мешали ни бураны, ни грязь, ни комары. Что-то великое витало в воздухе тогда. И еще – он был более или менее чистым. В те годы его еще не насытили молекулы коррупции. В нем тогда присутствовали молекулы свободы.
То было время головокружительных карьер, аппаратных чудес, скоропостижных дружб, новоселий, разводов и новых любовей. Тогда чиновники высокого ранга жили в одном общежитии со своми менее высокопоставленными коллегами, варили пельмени в одной кастрюле и пили водку за одним столом. Тогда на субботнике можно было сажать деревья с Калмурзаевым, копать ямы с Тохтаром Аубакировым, столкнуться в лифте какого-нибудь министерства с Тасмагамбетовым, а в коридоре с заслуженными артистами Казахстана. В «Радуге» можно было встретить покупающего кефир Тлеубердина, а в «Рамсторе» Марченко.
Целинная романтика и дух первооткрывательства вскружил головы многим. Я очень рада, что судьба занесла меня в Астану в те годы. И я счастлива от того, что мне довелось захватить тот период. Это было время, когда верилось.
В те годы я готова была спорить до хрипоты с каждым, кто говорил, что Правительство не думает о людях, что чиновники оторваны от жизни, что программы наши никому не нужны, что они не работают и написаны лишь для отмывания денег. Я искренне верила в «народный компьютер», «самую конкурентоспособную экономику», СПК, бизнес-инкубаторы и прочую индустриально-инновационную инфраструктуру. И я была не одна. Таких сумасшедших романтиков в Астане образца 1998-2006 было много. Некоторые из них работают на госслужбе по сей день, но они больше не верят в чудеса.
Почему так произошло?
Немногие знают, что чиновничий корпус делится на две группы: административных и политических госслужащих. Политическая госслужба – это должности от вице-министра и выше. Административная – все, кто ниже. Административные госслужащие – это костяк госслужбы, хребет, люди, на которых держится система. По большей части это рабочие лошадки, которые за небольшие деньги вкалывают с утра до поздней ночи. Они точно также как и мы спешат вовремя погасить свои кредиты, планируют бросить курить с понедельника, экономят на обедах, и мечтают выспаться. Они отличаются от нас лишь тем, что грезят о карьерном росте. Это – вполне оправдано, плох тот солдат, который не мечтает стать генералом.
В те годы, когда я работала в Астане, перейти из корпуса административных госслужащих в корпус политических было реально. И я многих таких людей знаю. Не берусь утверждать, что это было легко, конечно, и тогда нужно было, чтобы тебя кто-то порекомендовал, существовал командный принцип и главным твоим ориентиром был результат твоей команды. Но ты в любом случае должен был постараться, отличиться, хорошо и много работать, одержать ряд побед в неравных схватках с контрольными поручениями, внести какое-нибудь рационализаторское предложение и карьера тебе была обеспечена. Тогда люди делали карьеры своими мозгами. Астана тогда испытывала жуткий кадровый голод. Это было время, когда людей для работы в Администрации Президента приглашали прямо с улиц. Не на ответственные должности, конечно, но на технические. И с такими людьми я лично знакома.
Многие алматинцы, особенно представители элит, были уверены, что Астана – это авантюра, краткосрочный проект и что столица вновь вернется в Алматы. Этого не произошло и скептикам пришлось собираться в путь. Когда их караваны добрались до Северной столицы, романтика Астаны закончилась.
Прошло то время, когда твоя карьера зависела от твоих способностей. Обозы подтянулись и неспешно обосновались в новой столице. Началась жизнь «по понятиям», отточились методы, подросли и вернулись с иностранными дипломами депутатские дети, выстроилась порочная система. И эта система теперь задает тон, она лишила нормальных людей, профессиональных госслужащих, перспектив роста.
Все изменилось в Астане, и больше всего меня огорчает то, что изменился ее дух. Те, кто начинали, динозавры системы, вынуждено или добровольно ушли на пенсию, кто-то разочаровался и продолжает тянуть свою лямку только потому что так надо, кто-то попросту спился от отчаяния и тоски по тому времени, когда горели глаза, кто-то забронзовел.
Я знаю об этом от своих друзей, вижу это, чувствую. Смелой, молодой, отчаянной и дерзкой Астаны больше нет. Она тоже забронзовела, набрала лишний вес и стала важной. Она опустилась до уровня рыночной торговки, от нее смердит перегаром вчерашнего ужина в вип-зале модного ресторана. Она важно почесывает свое оплывшее брюхо, поглядывает на вас с верху вниз когда вы пришли к ней на прием и прогибается жалким рабом, придя на прием в кабинет того, кто выше по рангу. Она теперь думает лишь о том, как бы не спалиться и не угодить под антикоррупционную кампанию. Она вобрала в себя все самые уродливые черты нашего общества. И ей уже наплевать на народ, народ – это вечно недовольное быдло, это - бараны.
Я часто думаю, отчего так происходит? Отчего человек, который только вчера был нормальным, получив назначение, превращается в негодяя? Почему он готов пожертвовать принципами ради карьеры?
Мне есть на что опереться в своих рассуждениях, многих из тех, кого рядовые казахстанцы видят по телевизору, я знаю лично. И вот что я скажу вам, друзья мои. Это происходит от того, что у этих людей попросту нет и не было никаких принципов, есть лишь жажда власти и богатства. И их нельзя обвинять, поскольку они – одни из нас, представители нашего алчного общества, они наш продукт.
Система, которая создана в сегодняшней Астане, устроена таким образом, что ты либо принимаешь ее правила, либо катапультируешься, либо тебя отправляют в места не столь отдаленные. Чтобы не мешал. Все зависит от уровня должности, которую ты занимаешь. Антикоррупционная кампания, вообще, клад для этой системы, хотя чему удивляться? Она – продукт системы, инструмент борьбы с неугодными, с теми, кто не хочет играть по установленным правилам.
Системе не нужны думающие и ориентированные на результат люди, не нужны те, кто умеет работать. Это не по злобе, друзья мои, а оттого, что на фоне одного такого эффективного специалиста никчемность окружающих становится очевидной.
Однажды встретила Азамата Абдымомунова, едущего через площадь с фонтаном, который называется в народе «Чупа-чупс», на велосипеде. Он был тогда вице-министром образования и ехал на велосипеде на работу. Пошутили, посмеялись. Где сейчас Азамат? Не знаю. Такие люди не нужны системе. А вдруг Президент увидит и чего доброго заставит всех пересесть на велосипеды? Вот еще не хватало! И плевать, что Азамат большая умница, у него блестящее образование и светлая голова. Таких нам не надо!
Я всегда с тревогой смотрю на очередного смельчака, который говорит очень умные и правильные вещи с высокой трибуны. Такие, как правило, бесследно исчезают из поля зрения. Многих молодых, талантливых и болеющих за страну система поглотила и переварила. Кто-то сломался, кто-то вошел во вкус, кто-то ушел.
Именно так и происходит отбор рядовых и нерядовых членов клана чиновников. Начинается он с конкурсов на занятие вакантных должностей. Уже на этом этапе человек пожелавший пополнить ряды «негодяев» соглашается на правила системы. Это как подписать договор, не прочитав того, что написано мелким шрифтом. Некая сделка с Дьяволом.
Когда-то давно система отбора на государственную службу была по-настоящему прозрачной и эффективной, это было в те годы, когда Агентство по делам государственной службы возглавлял Алихан Байменов.
Теоретически условия сильно не изменились, однако было сделана одна очень маленькая и очень показательная поправка. Отбор кандидатов на государственную службу состоит из двух этапов: первый этап – тестирование, второй – собеседование в министерстве. Тестирование представляет собой прохождение двух тестов: теста на логику, состоящего из 20 вопросов, и теста на знание законодательства (отраслевого в том числе). Так вот, тест на логику в те годы имел пороговое значение. Подразумевалось, что если человек не набрал необходимого количества баллов, он не имел права учавствовать в конкурсе, его снимали с дистанции.
Когда выяснилось, что огромное количество «агашек» не смогли одолеть простейший тест на логическое мышление, ничего лучшего, чем отменить пороговое значение, придумано не было.
Но это было уже после того, как г-н Байменов ушел с должности Председателя АГС.
Вдумайтесь только, что человеку, не способному логически мыслить, делать на государственной службе?
Рыба, в самом деле, гниет с головы, но у меня периодически возникает вопрос – чего же тогда большинство из нас так стремится сгнить?
Сколько вы знаете людей, которые не отдали бы все на свете, за то, чтобы оказаться в кресле министра?
Многие сейчас призывают к смене власти. Скажите мне, пожалуйста, а на кого мы с вами заменим действующую власть? Есть кто-то на примете? Кто-то такой, кто не станет брать взятки, кто не воспользуется при первой возникшей возможности своими служебными полномочиями? Кто устоит перед искушением «зазвездить»? Я думаю, что таких людей очень мало и они не стремятся оказаться на вершине этой пирамиды.
Сегодняшний кризис вскрыл все наши болячки. 4000 суицидов, обострение криминногенной обстановки, обнищание людей, массовый психоз – все это свидетельства духовной незрелости, отсталости, ущербности нашего общества, а значит нас с вами. Лично. Без перекладывания ответственности на кого бы то ни было другого. У нас с вами, друзья, кризис ценностей. Нам не нужна гармония, нас не интересует простое человеческое счастье или самореализация. Мы тупо хотим денег. А как в нашей стране можно разбогатеть? Правильно! Лишь пристроившись в какое-то тепленькое местечко, лучше всего в нацкомпанию. Ну не бизнес же строить, в самом деле!
Некоторым, особо везучим согражданам, удается добраться до столь вожделенного счастья стать мало-мальским начальником, большинству нет. Большинству остается завистливо глядеть на «счастливчика» и мечтать оказаться на его месте. И неважно, что на пути к какому-нибудь значимому или не очень креслу, человек, которому мы завидуем, растерял последние моральные ценности, главное – дополз, вполз и влез! Какой молодец! Вот повезло!
Мало кто задумывается о том, что в современной системе государственной службы на какую-нибудь среднепоставленную должность можно только доползти. Это как идти по чердаку пологой крыши. Ты входишь сначала в полный рост, а потом потихоньку опускаешь голову все ниже и ниже, затем сгибаешься в пояснице в нижайшем поклоне и, в конце концов, принимаешь позу нижнего старта. Это такое прокрустово ложе системы, на котором тебе отсекают все то, что выпирает. Твою индивидуальность, например, или твои оригинальные взгляды по какому-то государственному вопросу. И ты вливаешься в дружные ряды таких же ползающих обрубков, которые когда-то были людьми. Людьми, у которых не было другой мечты кроме богатства и власти.
Мы часто употребляем выражение «Из грязи в князи», когда хотим подчеркнуть некрасивые перемены, произошедшие в человеке, дорвавшемся до власти. Друзья мои, это ничто иное, как месть кастратов за утерянные органы. Это злость человека, который, заплатив столь высокую цену за свою инициацию, ничего путнего взамен не получил.
Откуда же ему, бедному, было знать, что отныне ему предстоит долгие годы ползать таким вот обрубком из кабинета в кабинет. Привозить подарки секретарше министра из всех своих поездок, заискивать со свитой приближенных к телу, притворяться, льстить, лгать и низко кланяться каждому, от кого хоть что-то зависит в его карьере: начальнику канцелярии, сотрудникам отдела кадров, бухгалтерии, ХОЗушникам, словом, всем, включая водителя министра.
Он то, наивный, думал, что вот сейчас он, наконец, пристроится к славной кормушке и заживет себе долго и счастливо, но, товарищи, не тут то было! Беда в том, что обрубок пятьсотпятый подползающий и к тому же у других подползающих тоже связи где-нибудь в Парламенте или в Администрации Президента.
Вообразите себе на минуточку, через какие унижения приходится пройти нашему обрубку, чтобы добраться до какого-нибудь более-менее значимого кресла. И, главное, чего можно ожидать от такого морального инвалида? Великодушия? Мудрости руководителя? Фигушки вам, друзья мои. Он будет мстить и унижать всех, кто ниже его по рангу. Дедовщина…
А чего, спросите вы, ты к нам то прицепилась? От нас-то тебе чего нужно?
Друзья, я хочу вас попросить, давайте все вместе перестанем растить обрубков, которые ради денег готовы на все.
Давайте прекратим сажать на почетные места дальних родственников-астанинских чиновников.
Давайте ставить в пример нашим детям Гагарина, Батыра, Сакена Сейфуллина, Алию Молдагулову, Жанию Аубакирову, Илью Ильина.
Давайте в тот момент, когда перед нами встанет выбор, остаться на своей неинтересной работе или воспользоваться своим избирательным правом, возьмем и напишем заявление на увольнение.
Давайте пошлем на фиг директора школы вместе с ее шторами, объединимся с родителями и поднимем жуткий скандал.
Давайте попробуем жить не как все, а так, как хотим именно мы.
Давайте, в конце-концов, просто поймем – чего мы хотим? Действительно ли нам нужны серьги с бриллиантами как у соседки сверху и «Лексус» как у подруги двоюродной сестры?
Давайте купим себе красивые кроссовки и пойдем бегать по аллеям и паркам, которые, слава Богу, пока еще присутствуют в наших городах. И не нужны нам модные спортзалы. Жили ведь как-то люди без абонемента в «World Class». Тем более, что в Майкудуке такого фитнес центра нет и мне почему-то кажется, что Илья Ильин не имел абонемента в такой спортзал.
Давайте дадим нашим детям отмечать свою свадьбу так, как хотят они, а не так, как хотят наши родственники. Молодежь у нас растет продвинутая и к тому же, это их свадьба. Мы свои уже отгуляли.
Давайте в воскресенье поедем на природу, в лес, на пикник и обойдемся без алкоголя.
Давайте бросим курить и плевать на улицах.
Давайте прекратим считать богатство и власть самым главным в жизни и тогда, я уверена, у наших детей появятся принципы, с которыми они не захотят расставаться. Прокрустово ложе опустеет и закроется фабрика обрубков, которые считают нас баранами.
Давайте будем уважать людей.
Давайте учиться и превращаться в общество с безграничной ответственностью за свою страну!
.