Романы «великого неизвестного» многократно переиздавались в Великобритании и очень быстро переводились на европейские языки. Скоттом увлекались люди разных возрастов и сословий. Коллеги по перу завидовали его успеху, но упоминали его книги в своих произведениях. Так, в ночь перед дуэлью роман «великого неизвестного» читает лермонтовский Печорин, от семейных неурядиц в мир благородных героев и прекрасных дам «убегает» главная героиня романа «Жены и дочери» Молли, а с «Робом Роем» знакомятся в гостиной Нехлюдовых в толстовской «Юности».
Особенно популярным после дебютного «Уэверли» оказался «Айвенго» — первая книга, действие которой происходит в средневековой Англии, а не в Шотландии XVI-XVII веков. Изначально это был коммерческий проект, призванный привлечь еще больше читателей к творчеству Вальтера Скотта, но литературоведы уверены: упрямый автор не смог бы написать ничего стоящего, если бы не надеялся на то, что это произведение станет его лептой в современной ему политической дискуссии. И даже сейчас, когда «Айвенго» считается детской книгой («первым и последним романом для мальчиков»), в нем легко можно увидеть важные темы постнаполеоновской эпохи.
Рыцарский роман о XIX веке
Вальтер СкоттАйвенгоЕсли оставить в стороне романтическую историю о рыцаре, лишенном наследства, и его прекрасной возлюбленной, то на первый план в романе выходит Англия конца XII века, раздираемая спорами англосаксов и норманнов. Профессиональные историки часто упрекали Вальтера Скотта в том, что он утрировал эти разногласия. Мол, через сто с лишним лет после вторжения Вильгельма Завоевателя, обеим сторонам почти нечего было делить. Писатель, конечно, ничего не выдумал, остатки этого противостояния до сих пор видны в английском языке, где высокий стиль формируют слова с романскими корнями, а простую речь маркируют лексемы германского происхождения. Однако сопротивление англосаксов действительно было не таким явным.
Мог ли Вальтер Скотт допустить подобную ошибку? В «Айвенго» действительно есть ряд исторических неточностей, но в контексте романа их, скорее, можно отнести к оговоркам. К этой книге писатель приступил после работы над статьей «Chivalry» («Рыцарство») для Британской энциклопедии. Статья вышла в 1818 году и во многом объясняла различие между военно-феодальным knighthood (англосаксонский термин, обозначающий категорию профессиональных воинов-всадников) и норманнским понятием chivalry, включающим социальные и культурные коннотации. Основываясь на собранном материале, через год автор «Уэверли» опубликовал «Айвенго».
Сегодня ряд исследователей творчества Вальтера Скотта сходится во мнении, что конец XII века в романе легко накладывается на ситуацию первой половины века XIX, а спор англосаксов и норманнов — это метафора разногласий англичан и шотландцев. Последние вошли в состав Соединенного Королевства лишь в 1707 году, но не смирились со своим «вассальным» положением.
Как шотландский патриот, Вальтер Скотт верил в национальную идентичность своего маленького народа, любил его культуру и сожалел об умирающем диалекте, но как человек, знающий политику и понимающий ситуацию в стране, он мог оценить выгоды объединения с Англией. В этом контексте «Айвенго» стоит рассматривать как попытку примирить два лагеря.
В самом деле, Скотт создал роман не о конце англосаксонского сопротивления, а о рождении единой английской нации. У обеих враждующих групп в книге есть свои достоинства и недостатки. Так, писатель явно симпатизирует коренному населению, но саксонского тэна Седрика он выводит косным и сварливым стариком, а главную надежду всей «партии» — Ательстана Конингсбургского — ленивым и нерешительным человеком. В то же время, неприятные во всех отношениях норманны при более детальном анализе оказываются мастерами своего дела, сильными и целеустремленными воинами. Коренные жители справедливы и свободолюбивы, захватчики же умеют «постоять за себя».
Лишенный наследства Айвенго и его покровитель король Ричард Львиное Сердце здесь — лучшие представители своих народов. Причем Ричард даже больший «англичанин», чем Айвенго, он — истинный последователь Вильгельма Завоевателя, смелый и куртуазный рыцарь, но в то же время справедливый и мудрый правитель, не боящийся замарать свою репутацию общением с людьми, оказавшимися вне закона (история Локсли). Безусловно, Вальтер Скотт идеализировал правителя, чей крестовый поход, закончившийся выкупом из плена, едва не привел страну к экономическому краху.
Литературное влияние «Айвенго»
Писатель следовал балладной традиции изображения благородного короля-воина. И, нужно сказать, реабилитировал Ричарда I в культуре. В 1825 году Вальтер Скотт во второй раз использовал его образ в своем романе. Речь идет о книге «Талисман», где Львиное Сердце стал главным героем.
«Айвенго» повлиял и на литературную судьбу другого полулегендарного персонажа — Робина Гуда, который здесь именуется Локсли. Благодаря Вальтеру Скотту в традиции прочно укрепилось мнение о том, что благородный разбойник жил в XII веке и был современником Иоанна Безземельного и его брата-крестоносца. Однако писатель сам себе противоречит, ведь Локсли в романе становится победителем лучного турнира, а такие соревнования начали проводиться в Англии не раньше XIII столетия. К сожалению, как было сказано ранее, в «Айвенго» не обошлось без ошибок и анахронизмов.
В большинстве преданий о Робине Гуде оговаривается, что он происходит из знатного рода. Впервые эту точку зрения поставил под сомнение британский антикварий и собиратель фольклора Джозеф Ритон. Согласно его версии, исторический прототип Робина был йоменом (мелким землевладельцем), родившимся в деревне Локсли под Ноттингемом (отсюда и второе прозвище героя). Скотт взял на вооружение именно эту гипотезу, чтобы сделать из Робина Гуда борца за сильную единоличную власть, способную противостоять частным интересам феодалов. Локсли и его отряд — верные союзники Ричарда, помогающие ему в борьбе с Фрон де Бефом, де Браси и другими. Как ни претенциозно это звучит, но писатель превратил благородного разбойника в символ народного сопротивления. Некоторые литературоведы даже называют взаимоотношения между людьми в его отряде примитивным коммунизмом.
Идеальное Средневековье
С середины XIX столетия популярность книг Вальтера Скотта начала падать. Рациональной эпохе не пригодились романтические герои автора «Уэверли», новая волна интереса к ним возникла только в начале XX века. Но, как пишет французский историк-медиевист Мишель Пастуро, до сих пор в европейских книжных магазинах весьма сложно найти полную, не адаптированную для детей, версию романа, что подрывает уважение к произведению в глазах литературной и университетской критики. При этом образы рыцаря Айвенго, Ровены, Ребекки или Локсли стали культурными топосами и продолжают влиять на свою аудиторию, если не напрямую, то через фильмы.
«В опросе, проведенном в 1983-1984 годах журналом „Меdievales“ среди молодых исследователей и признанных историков, фигурировал вопрос: „Откуда у вас появился интерес к Средневековью?“ Среди примерно трехсот опрошенных треть утверждали, что рано пробудившемуся интересу к Средним векам они обязаны „Айвенго“», — пишет Пастуро.
Эжен Делакруа «Ребекка и раненый Айвенго»
Что же такого находят современные читатели в не слишком точном историческом произведении? Дело в том, что Вальтеру Скотту удалось создать образ идеального Средневековья с рыцарскими турнирами, геральдикой, процессами против ведьм и борьбой феодалов и короля, словом, всем тем, что, независимо от исторических деталей, повторяется в любой научной или художественной книге. История, построенная как волшебная сказка, помещена в мрачную атмосферу эпохи непрерывных войн, не позволяющих выезжать из дома без вооруженного отряда, и тяжелых условий жизни, где даже покои знатной леди настолько проницаемы, что портьеры и гобелены колышутся на ветру.
После выхода «Айвенго» наука и литература ненадолго поменялись местами. Роман пробудил столь живой интерес к Средневековью, что в 1825 году Огюстен Тьерри, выпускник Высшей нормальной школы, преподаватель и пионер научной истории, публикует первый из своих трудов — «Историю завоевания Англии норманнами, с изложением его причин и последствий для Англии, Шотландии, Ирландии и континентальной Европы от древности до современности».