Да мы по Маркесу живем, однозначно! У нас куда ни пни – одни родственники, везде Буэндиа. Вранье политиков-алхимиков, петушиные бои олигархов, театральные выборы, извращения деятелей и бессилие народа.
«Решив перебраться на новое местожительство, Хосе Аркадио, словно принося жертву, убивает всех своих петухов, зарывает во дворе копье и покидает деревню вместе с женой и сельчанами. Двадцать два храбреца одолевают в поисках моря неприступный горный хребет и после двух лет бесплодных скитаний основывают на берегу реки селение Макондо — на то Хосе Аркадио было во сне вещее указание. И вот на большой поляне вырастают два десятка хижин из глины и бамбука». Ничего не напоминает? Нашим даже скитаться не пришлось. Ох, недешевы нынче глина и бамбук!
Как Хосе Аркадио, основателей сей деревушки сжигает страсть к познанию мира — больше всего на свете их привлекают разные чудесные вещи и сумасбродные идеи, взятые со всего мира не без влияния цыган. Одна другой дороже и чудесатее. Как Хосе Аркадио, ими движет один лишь голый энтузиазм и фанатизм первооткрывателей. Да, голый! Вместо брусков магнита, лупы и навигационных приборов у них стратегии развития, написанные от бессоницы и лихорадочной работы воспалённого воображения.
Но не всегда было плохо в Макондо. Потеряв интерес к очередной сумасбродной затее, Первый Буэндиа время от времени возвращался к размеренной трудовой жизни, вместе с сельчанами обустраивал посёлок, размежёвывал земли (о, это любимое занятие!), прокладывал дороги (вероятно, по остаточному принципу финансирования). Беда в том, что идей было так много, что сил хватало на обустройство только главной улицы. Про дороги уже и не помнили.
А Пантеона не было! На фиг он нужен, если долгое время в счастливом Макондо никто не умирал? Но все беды от баб, даже колумбийских! Как появилась в доме Буэндиа приемная дочь, началась эпидемия бессонницы, за ней напасть забывчивости, и кончилось счастье в Макондо. Первый сам-то закончил хреново, приковали его к большому каштану во дворе дома, так достал он всех своими безумствами. Взять хотя бы последнюю идею-фикс - это же надо додуматься! С помощью дагеротипии запечатлеть бога, чтобы научно доказать существование всевышнего или опровергнуть это. Да лучше бы Пантеон построил, и то полезнее! Конечно, дороже, но есть ведь золотой фонд страны и алхимия.
Потом революции, войны, кровь, борьба за власть, перемирие, «цивилизация» чужеземцев, банановые компании, и некогда райский уголок земли превращён в злачное место, нечто среднее между ярмаркой и публичным домом. И вот уже второй Буэндиа, храбрый полковник и легенда революции, умирает у каштана во дворе дома, а потому мудрая бабушка Урсула, печально наблюдая сумасбродства потомков, приходит к умной мысли. Безудержная жажда власти, пустое тщеславие петушиных боев, продажные женщины и бредовые затеи — причины упадка славного рода. Правнуки Буэндиа собрали все семейные пороки, не унаследовав ни одной семейной добродетели. А что вы хотели? На потомках великих природе упахиваться незачем, в каких бы Европах они не обучились на макондовы деньги.
Никого эти Буэндиа, кроме себя, не видели, никому доверять не хотели, ни с кем не знались, даже жениться друг на друге вздумали, даром что не знали о родстве. Маркес не сплоховал. Последнего сына в роду Буэндиа за все грехи родителей обрёк он на съедение рыжим муравьям. «Еще не дойдя до последнего стиха, Аурелиано /я запуталась, какой по счету/ понял, что ему уже не выйти из этой комнаты, ибо, согласно пророчеству пергаментов, прозрачный или призрачный город будет сметен с лица земли ураганом и стерт из памяти людей в то самое мгновение, когда он, Аурелиано, кончит расшифровывать пергаменты, и что все в них записанное никогда и ни за что больше не повторится, ибо тем родам человеческим, которые обречены на сто лет одиночества, не суждено появиться на земле дважды».
Вот к чему приводит жажда одиночества.
Иллюстрация Мурата Дильманова