Над океаном кружился альботрос, с высоты эта троица представлялась тремя аккуратными точками. На идеально ровном после отлива песке в позах Будды сидели взрослый мужчина и две девчушки. Восходящее солнце оглаживало три умиротворенных лица, лишь самая младшая потихоньку одним глазом нетерпеливо поглядывала вокруг.
Налетевший ветерок перебирал в своих ладонях детские кудряшки. Троица уже давно не слышала ни шелеста волн, ни гомона чаек.
Те немногие, кто так же не поленился встать в такую же рань с добрыми улыбками наблюдали за этой идилией.
Мир затихал ворочаясь в голове какими-то неясными образами, обрывки молитв, неожиданно вынырнувшие знакомые из прошлого... школа, отрывки из книг, и, наконец, все вокруг поглотила Тишина.
И не было мира, куда-то подевалось щебетание дочек. Что-то доброе и большое мягкое коснулось. Свет! Свет подхватил и спиралью бросил вверх, то не многое, что умудрилось остатьсь вместо души на тридцать восьмой год жизни! Расправивши руки, в немом крике, устремиться ветром ввысь!
Карабканье извечная тяжесть ушла и больше не было ничего. Была Тишина.
Трое сидели в позах лотоса, на щеку средней девочки села божья коровка, щека импульсивно вздрогнула, а довольный ребенок тихо улыбался! Впереди была радостная жизнь. Неясные девичьи мечты трепетали на ресницах средней из троицы. Она загадочно улыбалась, и океан видел улыбку Мадонны на лице десятилетней девочки.
Растрепанные волосенки самой маленькой смешно топорщились на ветру, она прилежно исполняла непонятный, но ежедневный ритуал, зная, что после него они будут долго строить замки из песка, брызгаться и гонять с хохотом по мелководью. Не забыть попросить папу купить те замечательные ведерки и совочек.
Трое неслись в немом танце навстречу зарождающемуся дню. Навстречу новому дню жизни.
И с ними была Тишина.