егги Гуггенхайм открыла миру Дали и Кандинского, Людмила Лопато спасла в эмиграции традицию русского романса, а Грета Гарбо сформировала институт кинозвезд. В преддверии 8 Марта рассказываем про книги о великих женщинах, которые прославились в разных областях культуры, политики и дизайна.
Писательница
Астрид Линдгрен. Этот день и есть жизнь
Мы очень многого не знаем об Астрид Линдгрен. Например, что в 16 лет она выглядела так, что у набожных жителей ее родной деревеньки отвисали челюсти: балахонистый мужской костюм, кепка, короткая стрижка. А под кепкой — голова, полная цитат из Ницше, Шопенгауэра, Достоевского. Или что в 17 лет она родила сына от женатого мужчины и наотрез отказалась от любой помощи.
«Прежде всего я хочу быть с моими детьми. Затем — с моими друзьями. А еще я хочу быть с собой. Целиком и полностью. Человек мало и ненадежно защищен от ударов судьбы, если не научился оставаться один. Это едва ли не самое главное в жизни».
Революционерка
Софья Львовна Перовская. Жизнь. Личность. СудьбаЧитать
Подробная биография первой русской женщины, приговоренной к смертной казни. Софья Львовна Перовская была руководительницей революционной организации «Народная воля» и участвовала в убийстве Александра II. После свержения царизма ее личность стала невероятно популярной: революционерке ставили памятники, посвящали романы, называли в ее честь улицы и даже одну небольшую планету. Историк Николай Троицкий исследовал, как Перовская смогла добиться такого большого влияния в обществе, где женщинам не разрешалось даже коротко стричься.
«Неужели любовь к родине должна распространяться на любое ее правительство, императора, исторического деятеля, генерального секретаря, или, быть может, начальника концлагеря? Неужели, будучи в здравом уме, можно считать историками и патриотами тех, кто сочиняет пухлые тома с жизнеописанием русских самодержцев, замалчивая, а порой и оправдывая их человеческие пороки и жестокие репрессии?»
Актриса
Грета Гарбо. Исповедь падшего ангелаЧитать
Грета Гарбо — одна из самых романтических и самых загадочных фигур в мировом кинематографе. Гарбо была необыкновенно красива: пропорции ее лица соответствовали пропорциям лиц античных статуй, а пропорции тела — образцу античной красоты Венеры Милосской. Гарбо никогда не давала интервью и автографы, не присутствовала на премьерах своих фильмов и не отвечала на письма поклонников. Полвека она одиноко прожила в Нью-Йорке, избегая репортеров и выходя на улицу в темных очках. Великая актриса так и осталась «таинственной Гарбо».
«Грете Гарбо действительно удавалось избегать яркой, шумной, звонкой, мишурной стороны кинематографической жизни. Ее крайне редко можно было встретить на светских вечеринках; она придерживалась строгой диеты, состоящей из рубленых бифштексов с жареным картофелем и яйцом, за которыми полагался кусочек нежирного пирожного и свежий фруктовый сок».
Летчица
Зинаида Смелкова Я буду летать! Первая русская женщина-летчица Зинаида КокоринаЧитать
В 1921 году Зинаида Кокорина, учительница русского языка одной из киевских школ, впервые увидела самолет. Его сверкающая поверхность и способность взлетать до небес так поразили девушку, что она захотела изменить свою жизнь и стать летчицей. К тому времени в школах ВВС уже учились женщины, но никто из них не получал разрешения летать. Многих отчисляли за неуспеваемость. Тем сложнее Кокориной было доказать серьезность своих намерений. В течение года девушка дважды подавала заявку в авиационную школу, но получала отказ. Тогда она решилась поехать в пригород Севастополя, в поселок Кача, где находилась Первая военная школа летчиков. Сначала Зинаида устроилась туда работать библиотекарем, а затем стала курсанткой. Чтобы защитить свое право летать, ей пришлось не просто поспевать за мужчинами, но быть первой во всем. «Я буду летать» — документальная повесть о жизни Кокориной, рассказанная ее дочерью.
«Удивительно, как легко вы меня сагитировали. Главный ваш довод: сегодня в руках нужна винтовка, а не книжка. Вот разобьем Юденича, защитим Петроград… Наверное, это совпадало с моими мыслями. Во всяком случае уже на втором нашем свидании направление нашей прогулки определялось расположением штаба».
Скрипачка
Мин Ким Девушка и скрипка. Жизнь на расстроенных струнахЧитать
Мемуары гениальной скрипачки Мин Ким, которая родилась в Корее и выросла в Англии. В одиннадцать лет она выиграла первый международный конкурс, в восемнадцать — училась у знаменитого скрипача Руджеро Риччи, в двадцать один — встретила «ту самую» скрипку, инструмент Страдивари 1696 года. А через десять лет скрипку украли из-под стола в лондонской закусочной, и Ким вместе с инструментом потеряла себя.
«Этот мир по-прежнему чужой, а я по-прежнему кореянка, но больше я никому не кланяюсь».
Коллекционерка
Пегги Гуггенхайм. На пике века. Исповедь одержимой искусствомЧитать
Пегги Гуггенхайм — покровительница искусств XX века, которая жила своей работой, имела сотни любовников и обожала маленьких собак. Доверяясь интуиции, она за бесценок покупала работы еще никому не известных Поллока, Пикассо, Дали и Кандинского и выставляла их в своих галереях в Лондоне, Нью-Йорке и Венеции. Эта книга — воспоминания Гуггенхайм о детстве на Манхэттене, об отце — богатом промышленнике, погибшем при крушении «Титаника», о богемной молодости, любимых мужчинах и картинах, которым она посвятила жизнь.
«Мы близко подружились с русской девушкой по имени Фира Бененсон. Мы жили в отеле „Крийон“ в Париже и состязались, кто сможет получить больше предложений руки и сердца. Мы одевались по последней французской моде и, вне всякого сомнения, вели себя как идиотки».
Дизайнер
Эльза Скиапарелли. Моя шокирующая жизнь
Французский дизайнер Эльза Скиапарелли прожила полную приключений жизнь и ознаменовала целую эпоху в моде. Она первая создала бутик и заложила основы того, что в будущем будет именоваться прет-а-порте. Эта книга — такое же творение Эльзы, как и ее модели.
«Однажды обнаружили, что моя „вагнеровская“ няня — пьяница и дрянь. Когда носила меня на руках, под просторными ее юбками слышался звук ударяющихся друг о друга бутылок. Этот звук интриговал моих родителей-трезвенников, но правду они узнали, только когда моя сестра по наивности им рассказала, что няня прячет меня в кабачке на нижнем этаже, а сама в это время напивается. Ее тут же уволили и оставили вопящего, изголодавшегося ребенка без кормилицы. Поняли, что вскормлена я по большей части алкогольными напитками, а не молоком из груди».
Певица
Людмила Лопато. Царица парижских кабареЧитать
Книга известного историка моды посвящена Людмиле Лопато, которую в 1940-е годы называли царицей парижских кабаре — самой русской из парижанок и самой очаровательной парижанкой из русских. Она была знакома с Матильдой Кшесинской, Феликсом Юсуповым, Анной Павловой, Федором Шаляпиным, Александром Вертинским, Александром Галичем, Рудольфом Нуреевым. Лопато открыла в Париже ресторан «Русский павильон» у Елисейских полей, любимый и бомондом, и богемой. Ее живой рассказ с комментариями Александра Васильева воссоздает атмосферу, в которой жили и творили люди, вынужденные после революции покинуть Россию, но сохранившие ее театральные, музыкальные и даже гастрономические традиции.
«Я начала петь. Обыкновенно в зале в эту минуту наступала тишина. Но принцесса Каролин и Лагерфельд продолжали разговаривать. Послышалось строгое: „Шшш…“ — князь Голицын призывал гостей к молчанию. Но — Каролин продолжала говорить с Лагерфельдом.
И тогда князь громко сказал: „В России все молчат, когда поют известные певицы!“
Тут на минуту действительно онемели все. Включая меня. Сказать, что возникла общая неловкость, — это ничего не сказать».