Несколько лет назад я работал на буровых платформах в Северном море. Вертолеты, суровый спецовко-касочный дресс код, тяжеленные железяки, начиненные электроникой уровня НАСА – чумазый фарш нефтяной романтики.
Каждая платформа здесь – как небольшой обособленный остров, со своими правилами и культурными особенностями. Чем прекрасен этот «водный мир», так это тем, что на каждой вахте встречаешь интересных личностей с необычной биографией.
За три года я попрыгал по множеству платформ и беседовал с самыми разными персонажами. Но одну такую беседу запомню навсегда. Потому что она открыла мне глаза, почему мы никак не можем повторить «нефтяное чудо» Норвегии. При том, что у нас почти одинаковый нефтяной «калибр». Добываем мы немногим меньше, не говоря уже о других ресурсах.
В тот раз в нашей команде работала спец по наклонному бурению из Норвегии. В простонародье этих спецов называют ДиДи (directional driller). Эти ребята, прямо скажем – полевая элита. Скважины на Северном море ужас какие дорогие. Соответственно человек, от которого во многом зависит успех скважины, ценится очень дорого.
Десятилетием раньше ДиДи могли стать только седые харизматичные бурилы, у которых за плечами тысячи километров «под землей». Бурение сложных скважин тогда считалось скорее искусством, а не наукой. «Нюх» был важнее теоретических знаний. Но в наше время приборы стали дюже умными, а программы сложными. И вот в природе стали встречаться довольно молодые ДиДишники и ДиДишницы.
Наша ДиДишница была яркой представительницей норвежского благополучия. До того как погрузиться в нефтяную индустрию она преподавала в младших классах. То есть человек был настолько уверен в социальной подушке государства, что мог пробовать себя в самых разных ипостасях. Не заморачиваясь словом на «кар…». О норвежских зарплатах, пакетах, пособиях, условиях работы и прочих ништяках весь британский сектор Северного моря всегда неплохо осведомлен. Но меня поразил сам факт того, что учительница ВДРУГ может стать нефтяником (и кстати зашибать большие, даже по норвежским меркам, деньги). Я в первый раз осознал, что можно жить в поисках призвания, а не в режиме выживания.
Северное море в тот раз показывало характер. Высокие волны раскачивали нашу полупогруженную платформу и не давали безопасно работать. Поэтому мы часто коротали вечера за разговором в «столовке».
В один из таких вечеров ей удалось поразить меня еще больше. Она вспоминала своих учеников:
- … Как-то раз им не понравилось, что одного мальчика переводят в другой класс. Не помню почему мы это хотели сделать. Но у нас не вышло. Эти пятиклассники устроили забастовку. Всем классом.
Я рассмеялся.
- И что вы сделали?
- Как что? Вели переговоры. У них был свой представитель, список условий. Все было очень серьезно.
- Интересный эксперимент.
- Эксперимент? Ты что! Дети должны понимать, что они достойны уважения. И их нельзя игнорировать.
До меня стало доходить, что речь шла не о разовом педагогическом выверте, а о вполне штатной ситуации.
- То есть вы на полном серьезе договаривались с этими малышами?
- Конечно! Пятый класс - это не малыши. В пятом классе они уже твердо знают, что у них есть права. И они могут их отстаивать…
Мы еще долго говорили в тот вечер. Эти норвежские пятиклашки все не выходили у меня из головы. К сожалению, я мог очень легко представить, чем подобное закончилось бы в наших школах. Школьникам быстренько указали бы на их место. Взрослым лучше знать, не так ли?
Может отсюда и появляется привычка наших граждан не высовываться. Не иметь своего мнения. «Все равно есть те, кто знает лучше. А ну и ладно.»
В этом, наверное, настоящая сила Норвегии. Не в запасах нефти. Не в морских путях. Не в рыбе, в конце концов. А в том, что каждый с детства уверен, что у него есть право на мнение, право быть услышанным, право на уважительный диалог.
Только такой гражданин - уверенный, что участвует в жизни страны - будет прикладывать все силы для ее процветания. Человеческий капитал такого общества несоизмеримо ценнее баррелей нефти...
И нам не светит стать второй Норвегией, пока мы не поменяем подход к образованию детей. Дело тут даже не в качестве знаний, гибкости программ и оснащении школ. Основное – это отношение к детям как к личностям. С ними нужно вести диалог, растить в них граждан. Все остальное приложится…