Недавно к нам в домофон позвонили интервьюеры с очередным опросом. Я, сославшись на занятость, поспешила завершить разговор. Женщина-интервьюер взмолилась:" Ответьте хотя бы на один вопрос. Можно ли бить ребенка в целях воспитания?".
«Конечно нет!» -ответила я и бросила трубку. При этом щеки мои просто пылали,потому что есть в моей биографии такая запятая. Каюсь, один раз в жизни шлепнула своего ребенка. Как мне казалось по делу. На следующий же день к нам средь бела дня примчалась апашка, моя мама. Уже тот факт, что пришла средь бела дня, в будний день, не сулил ничего доброго. А тут она еще, поджав губы, начала нарезать вокруг меня круги, как акула вокруг окровавленного аквалангиста. Я стала лихорадочно перебирать в голове, что именно ей стало известно? Вроде ничего такого не было. Первая сказанная ею фраза расставила все точки на ё - дети меня благополучно сдали и возмездие неминуемо.
«Осы біреулер қит етсе қолын шошаңдатуды шығарыпты» (тут некоторые руки стали распускать чуть что), - начала она разговор. А потом поведала мне поучительную историю из собственной жизни. Действие происходило в начале 40-х. Маме было 5 или 6 лет. Точно не помнит. Жили они как и все - не бедно и не богато. Играли, чем придется. Вместо мяча использовали клубок шерсти, начиненный разными веточками-травками. Но была у них девочка, Бикен, дочь секретаря райкома, которой родители купили резиновый мячик. Мама говорит, что был он небольшой, но такой красивый и отскакивал так здорово от стенки. Ну одним словом не удержалась она и стащила его, спрятав под платьем. Ночью, перед сном, решила еще раз поиграть в мячик и привлекла тем самым внимание мамы, моей бабушки. Поскольку все в ауле знали, что резиновый мяч есть только у Бикен, бабушка подвергла маму допросу с пристрастием. Мама, разумеется, сказала, что Бикен дала ей мячик поиграть. Но, то ли Бикен не отличалась особой щедростью, то ли мама была не очень убедительна, но бабаушка догадалась, что мячик взяли без спросу или попросту украли. Несмотря на то, что дом Бикен находился в 1,5 км от их дома, бабушка схватила в охапку мяч и маму и быстрым шагом направилась в дом секретаря райкома. Шли они в кромешной тьме и полной тишине, по бездорожью. Мама говорит, что ей было страшно и больно, так как ноги ее проваливались то в одну яму, то в другую, но она боялась сказать об этом - выражение лица моей бабшки не сулило ничего доброго. Мяч благополучно вернули, бабушка не стала сдавать маму и сказала, что байқамай алып кетіпті (нечаянно забрала). Родители Бикен стали укорять бабушку, зачем средь ночи да еще и с ребенком из за такой мелочи пришли, можно было и завтра утром отдать. На обратном пути бабушка сказала маме, что воровство – это самый страшный грех и попросила никогда больше так не делать.
"И я запомнила это на всю жизнь это и, как видишь, меня при этом не били и даже голоса не повысили!» -сказала она мне с упреком.
Я тоже запомнила это на всю жизнь. Детей бить нельзя. И точка!
А вот и героини рассказа – мои бабушка и мама.
Зауре Масгутова