Перекошенная рама чердачного окошка со скрипом нехотя повернулась, и я выбрался на согретую весенним солнцем крышу. И тут же непоседа-ветер со свойственным ему дурацким чувством юмора стал трепать мою одежду и рвать волосы. Дай ему волю, так унесёт к чертовой матери, на закат. Железная, проржавевшая местами кровля уже избавилась от остатков прошедшей зимы и красовалась перед блёклым небом многолетним слоем нетронутой пыли. Я бросил на ребристую поверхность тряпичную подстилку и уселся, прячась от ветра за какой-то бетонной будкой. Сложив ладони корабликом прикурил от скачущего огонька китайской зажигалки. Горький дым приятно наполнил рот и сердце забилось ровнее.
Внизу под моими ногами роился далекий город. Серый, подернутый масляной дымкой, по-весеннему грязный, но при этом живой. Сновали туда сюда кукольные фигурки машин, загорались первые огни в домах, тут и там виднелись человеческие силуэты муравьинных размеров. Откуда-то звучала приглушенная музыка. Как обычно, высота притягивала, манила, предлагала броситься в неё, не думая ни о чём. Всё-таки в каждом из нас живёт спящий самоубийца, которого ни в коем случае нельзя будить.
Становилось прохладно. Кое-где уже угадывалось слабое сияние звёзд. Шум города понемногу затихал.
Со стороны чердачного окна послышался шорох, чертыхание и появилась Ленка. Она отряхнулась, поправила волосы и смущенно улыбнулась мне. Озорные огоньки заплясали в глазах цвета июльской травы.
— Привет! Ты давно здесь?
— Да нет, недавно пришёл.
— А меня задержали в институте, прости.
— Ничего страшного. Садись.
Она легко присела рядом со мной и прижалась своими сухими губами к моим. Я почувствовал её тёплую руку у себя под рубашкой. Изнутри поднялась волна липкой нежности. Захотелось прижаться к девушке очень крепко, чтобы срастись кожей, слиться душами в едином порыве.
Через пять минут я держал в кулаке мягкий невесомый комок её шелковых трусиков, а мои глаза жадно рассматривали все выпуклости разгоряченного женского тела. Я видел, как по Ленкиной шее спускалась, оставляя влажный след, блестящая бусинка пота.
Через полчаса мы сидели всё на той же крыше, по очереди затягиваясь одной сигаретой. Она прижимала к груди свои худые коленки и задумчиво смотрела куда-то вдаль. Потом резко повернулась.
— Скажи, зачем мы это делаем здесь?
— Тебе не нравится?
— Ну, в смысле, почему мы не можем как все, как нормальные люди. Дома, на кровати.
— Дома мы муж и жена, у нас 10 лет совместной жизни и двое детей. Дома клетчатый плед и запах борща с кухни. Дома веселые шторы в цветочек и персидский кот Яндекс.
Она улыбнулась и легла на спину, широко раскинув свои тонкие руки. Я улегся рядом, глядя как вздымается её грудь на фоне закатного неба. Хотелось молчать и чтобы скорее наступило лето. Где-то внизу залаяла собака.