Этот рассказ о Мажите Чумбалове, враче и ученом, написан не к его юбилею... Когда 18 августа 2013 года исполнилось 140 лет со дня его рождения, никаких торжественных мероприятий в его честь не было, хотя несколько казахстанских газет вспомнили и опубликовали статьи о нем.
Однако, о героях нужно помнить и писать не только к памятным датам. В том же, что Мажит Чумбалов – истинный герой нашей страны в 20 веке, нет никаких сомнений. Как врач и ученый-эпидемиолог, руководитель первой в еще дореволюционном Казахстане противочумной лаборатории, работая часто в опаснейших условиях, он спас тысячи и тысячи жизней. А как просветитель и один из организаторов здравоохранения в республике, он внес бесценный вклад в спасение сотен тысяч казахстанцев.
Мажит Мухамеджанович Чумбалов родился в 1873 году в Казталовском уезде (так раньше называлась нынешняя Западно-Казахстанская область) и являлся внуком знаменитого Чумбал-бия, правой руки Джангира – хана Букеевской орды. Известно, что Букеевская Орда в то время была наиболее просвещенной частью казахской степи, а сам Джангир-хан сделал немало для развития образования и культуры. Здесь были открыты первые русско-казахская школа, почта, библиотека, метеорологическая станция, а также первый музей в истории Казахстана, основу которого составила личная коллекция Джангир-хана. Именно тут впервые в казахской степи появились больница, аптека и первые врачи, а в 1826 году в Букеевской орде Сырлыбай Джанибеков провел первые прививки против оспы. Неслучайно в этом регионе появились и первые специалисты с высшим образованием из коренного населения.
Мажит Чумбалов окончил русско-казахскую школу, а затем – Оренбургскую гимназию. При этом на каникулах он работал в больнице – помогал врачу и аптекарю. Еще будучи старшеклассником, уже самостоятельно проводил привики против оспы. В 1895 году он поступил на медицинский факультет Императорского Казанского университета. Получив в 1899 году диплом, молодой врач был назначен на должность заведующего больницей во Внутренней Букеевской Орде.
В начале ХХ века в Уральской области и в Букеевском ханстве случились одна за другой две страшные эпидемии чумы.
Чума – одна из самых смертоносных болезней в истории человечества. Эпидемии, которые на протяжении веков прокатывались по территориям многих стран мира, меняли саму историю развития цивилизации. Не минула эта напасть и Казахстан. В границах республики расположено несколько природных очагов чумы. Несмотря ни на какие принимаемые меры, полностью искоренить «чёрную смерть» практически невозможно.
А в те времена лекарств от этой заразы ещё не существовало. Невидимая смерть не щадила никого, в страшных муках гибли сотни жителей казачьих станиц, расположенных по берегам Урала, вымирали целые аулы казахов Букеевской орды, мало кто решался даже просто приблизиться к их жилищам. В течение 1904–1906 гг. умерли тысячи человек. Осознавая всю опасность бесконтрольного распространения болезни, правительство царской России командировало в регион врачей-эпидемиологов. Многие из этих людей умерли на боевом посту, принеся себя в жертву науке.
Недавно открытый тогда чумной микроб был почти неизвестным противником для врачей. Борьбу с ним приходилось вести не на равных, почти вслепую. В основном принимаемые меры были направлены на санитарно-карантинную защиту, для того чтобы не дать расползтись эпидемии. Заболевшие же люди почти наверняка были обречены на умирание.
В оцепленных казачьих посёлках были организованы карантинные команды. Люди, одетые в брезентовые балахоны, по утрам делали дворовые обходы. Обитатели тех домов, где за прошедшие сутки появились покойники, выставляли у крыльца гробы. Похоронная команда крюками вытаскивала мертвецов и клала в гроб, который потом отправляли на особое кладбище. Из 18 человек одной из таких команд выжил всего один, да и то лишь благодаря тому, что сбежал. Люди были до того напуганы, что, случалось, забивали досками двери и окна в той комнате, где в муках умирал их родственник. Больным не давали ни пить, ни есть, считая их уже конченными людьми...
«Приходилось обнаруживать целые семьи, вымершие, по-видимому, в начале болезни и находившиеся в землянках, к которым никто из соседей не решался приблизиться», – сообщается в официальном отчёте военного губернатора Уральска генерал-лейтенанта Ставровского.
В казахских аулах один из первых исследователей чумы в Казахстане – врач Никаноров описывал чуму так: «Проезжавший мимо мулла, заподозрив чуму, предупредил окрестное население об опасности общения. В результате заражённая семья была изолирована настолько, что единственный оставшийся в живых 9-летний мальчик жил рядом с умершим отцом с 11 января до 20 января – никто не решался его похоронить до приезда отряда».
Лаконичные строки медицинских отчётов даже примерно не дают представить, что тогда творилось. «Бекетай. Нарынской части. Эпидемия началась в сентябре 1905 года и закончилась в марте 1906 г., дав 659 заболеваний, из которых 621 человек умерли. Поражено 55 урочищ. Преобладала лёгочная форма. Много случаев осталось не зарегистрированными», – приводил отчет того времени академик Даниил Заболотный.
Первые исследования в Волго-Уральском междуречье возглавляли Илья Мечников и Даниил Заболотный. В составе отряда Мечникова трудился первый казахстанский врач-чумолог Мажит Чумбалов. Экспедиции проходили в неимоверно трудных, сопряжённых с риском для жизни условиях. Те усилия, которые были предприняты учёными для выяснения причин возникновения чумы, золотыми буквами должны быть вписаны в историю Казахстана.
Вспоминает один из чумологов А. Борзенков:
«Руководителей противочумной борьбы Никанорова и Чумбалова застала ночь в степи. Они разыскали землянку и попросились у хозяев на ночлег. На вопрос, нет ли здесь больных, хозяин ответил, что кашляет давно старуха. Раз «давно», врачи не придали этому значения. Утром проснулись, старуха была уже мертва. Никаноров вскрыл её, и каково было удивление – у неё оказалась лёгочная чума. Трудно объяснить, как в этой душной атмосфере землянки не заразились остальные».
Врачи, которые пытались выяснить причину массовой гибели людей, понимали, что обрекают себя на смертельную опасность. Это был настоящий подвиг. В качестве основного источника заражения людей чумой рассматривались грызуны. К началу XX века уже имелись определенные сведения, что переносчиками заболевания являются суслики, коих в степи было великое множество. Так, в одной из экспедиций астраханский врач Ипполит Деминский во время исследования чумных сусликов заразился сам, но продолжал проводить опыты, чтобы помочь коллегам дойти до истины. На четвертый день болезни он умер, оставив непосланную телеграмму. “Джаныбек. Доктору Клодницкому. Я заразился от сусликов легочной чумой. Приезжайте, возьмите добытые культуры. Записи все в порядке. Остальное все расскажет лаборатория. Труп мой вскройте, как случай экспериментального заражения человека от сусликов. Прощайте. Деминский”.
Уездный врач Мажит Чумбалов принимал самое активное участие в ликвидации чумы. Описывая те события, коллеги особо выделяли то, что он непосредственно участвовал во вскрытии умерших от чумы. При этом они указывали, что вскрытие проводилось им в степи, на краю могилы. Это был мужественный поступок с учетом того, что в то время казахи неукоснительно соблюдали каноны мусульманской религии, где нет места вскрытию трупов. Но врачу Чумбалову удалось убедить старейшин родов в необходимости этого для поиска противоядия от страшной болезни.
Мажит Чумбалов очень много сил отдал изучению эпидемиологии чумы и ликвидации её вспышек в Казахстане. Общими усилиями учёные пришли к выводу, что одними из переносчиков микроба являются суслики и мыши, будучи носителями (резервуарами) инфекции. Однако именно Чумбалов первым предположил, что распространению чумы помимо грызунов способствуют и верблюды. Это впоследствии полностью подтвердилось и было доказано фактами. Проделанная им работа навсегда вписана в летопись мировой медицинской науки.
В начале ХХ века на юго-востоке Российской империи действовала только одна противочумная лаборатория, расположенная в Астрахани. Поэтому в 1908 году медико-санитарная администрация царской России приняла решение: создать в поселке Урда (где когда-то находилась ханская ставка Букеевской Орды) первую в Казахстане противочумную лабораторию. А возглавил ее доктор Мажит Чумбалов, заведовавший больницей в Урде. Он отлично понимал, что искоренение чумы зависит не только от усилий врачей, но и от образованности местного населения, которое в массе своей было неграмотным и погрязшим в суевериях. Поэтому Чумбалов поставил санитарно-просветительную деятельность среди кочевников на первое место. Он разъезжал по аулам, разъясняя степнякам, как нужно предохраняться от чумы. Мажит Чумбалов попросту заставлял делать их элементарные вещи: изолировать больных, кипятить белье... «Я желал бы внести особым пунктом санитарно-просветительскую деятельность среди жителей периферии. На некоторых очагах киргизы сами до приезда врачей принимали предохранительные меры – изолировались от больных, мыли и кипятили своё бельё. Этот отклик на санитарное просвещение. Мы должны стремиться к тому, чтобы научить всех киргизов принимать меры личного предохранения».
Усилия Чумбалова не пропали даром: в 1917 году его район ставили в пример как самый здоровый и санитарно просвещенный.
В грянувшей Октябрьской революции Мажит Чумбалов, прогрессивный ученый, увидел возможность изменить жизнь обитателей бесправной колониальной окраины Российской империи к лучшему, помочь казахам вырваться из невежества, с которым он боролся. Он сразу вступил в партию большевиков и был избран председателем Букеевского губисполкома и завгубздравотделом. С 1923 года он – заместитель наркома здравоохранения Казахстана. Большое внимание Чумбалов обращал на организацию новых медицинских учреждений, в том числе фармацевтических. Аптек и фармацевтов катастрофически не хватало, в некоторых уездах было всего по два фармацевта. В Кустанайской области работал всего один фармацевт, а в Тургайском уезде не было ни одного. В 1922 году на территории Казахстана числилось всего 33 фармацевта. В сельской местности лечением больных занимались табибы, дазаны, баксы и знахари. Например, при туберкулезе и малокровии они заворачивали больных в баранью шкуру, а при ушных заболеваниях в ухо вливали горячий воск. Врачеванием занимались и муллы, применявшие религиозно-магические приемы: они лечили священными камнями, привезенными из Мекки, а также амулетами и тумарами... Хотя наряду с этим широко применялись лекарственные препараты, приготовленные из трав и кореньев, многие из которых были неизвестны европейской медицине. Так, например, при заболеваниях брюшных органов применялся ревень, при хронических поносах – аир, при слабом пищеварении – трилистная вахта, при задержке мочи – можжевельник. В народной медицине Казахстана применялись также кузьмичева трава (по-казахски - “қылша”), почечуйная трава (“қымыздык”), в качестве желудочно-кишечного средства - девясил (“қарандыз”). Казахам было известно применение белены, чилибухи и многих других лекарственных растений. Казахская народная медицина обогатила науку прекрасным противоглистным средством – цитварной полынью (дармине). Широко использовался кумыс, помогающий при туберкулезе.
Но травами большинство болезней не вылечишь, поэтому смертность среди кочевников была очень высокая. Нужны были врачи и фармацевты, больницы и аптеки. Чумбаловым была организована целая аптечная сеть, снабжающая аулы лекарственными средствами. По инициативе Чумбалова в 1925 году в республике была учреждена организация «Казгосмедторг». В 1928 году она была реорганизована в Казаптекоуправление. Год спустя Мажит Мухамеджанович был назначен председателоем правления этого учреждения. Он оставался на этом посту до 1937 года...
Уже в 1929 году на территории Казахстана кроме 33 аптек, прикрепленных к лечебным учреждениям, насчитывалось 47 сельских аптек, 10 специализированных магазинов санитарии и гигиены, один аптечный склад. В 1931 году Мажитом Чумбаловым в Семипалатинске была организована первая фармацевтическая школа, а в Алма-Ате – Централизованный аптечный склад. С именем Чумбалова также связано открытие первого казахстанского медицинского института. В 1934 году в Казахстане насчитывалось 61 городская аптека и 105 сельских, 14 специализированных магазинов санитарии и гигиены, шесть аптечных складов, 22 аптечных ларька и шесть лабораторий, а также 261 фармацевт.
В 1938 году Мажита Мухамеджановича был арестован НКВД. Ему припомнили и знакомство с алашординцами, и критику голощекинского геноцида, и смелые высказывания против сталинской политики... Доктор Чумбалов боролся с чумой за жизни тысяч людей, но не был в состоянии помешать гибели сотен и сотен тысяч в результате бесчеловечной политики конфискации скота и последовавшего следом его массового и бесхозяйственного забоя. Каково же ему, спасавшему тысячи, было видеть, как погибают от голода миллионы в период коллективизации, беспощадно и тупо проведенной сталинским режимом без всякого учета уклада жизни казахов, для которых скот был единственным источником питания? И несмотря на то, что многие коммунисты в те годы молчали и слепо выполняли приказы, он в числе совсем немногих большевиков, таких как, например, Сакен Сейфуллин, не мог молчать. И это был его последний подвиг...
Через два года его выпустили из тюрьмы, но потом снова арестовали. Чумбалов умер в тюрьме в 1940 году. Трагически сложилась и судьба его сына Якуба – одного из первых выпускников медицинского института в Алма-Ате. Отличник учебы, он был рекомендован в аспирантуру при кафедре нормальной физиологии. Когда был репрессирован его отец, он был вынужден покинуть институт. В личном деле аспиранта Чумбалова Якуба сохранилось заявление, которое он написал 16 ноября 1938 года на имя директора института В.В.Зикеева: «Ввиду сложившихся известных Вам обстоятельств прошу отчислить меня из числа аспирантов вверенного Вам института с откомандированием в распоряжение Наркомздрава для посылки на практическую работу в район...» После этого Якуб работал в отдаленном сельском районе. В 1941 году он ушел добровольцем на фронт и погиб в Сталинградской битве.
В 60-е годы представители медицинской научной общественности Казахской ССР для увековечения памяти Мажита Чумбалов добились названия его именем одной из аптек Алма-Аты – аптеку №4, расположенную на пересечении улиц Пушкина и Маметовой. Сегодня уже нет памятной доски, которая была установлена на здании, где находилась эта аптека. Да и самой аптеки, собственно, нет – организация, осуществляющая в данном помещении розничную реализацию лекарственных средств, не является ее преемницей.
Но неподалеку от этого места, на улице Потанина, есть аптека, стены которой помнят Мажита Мухамеджановича. Эта аптека №28, одна из старейших в Алматы. Она находится в историческом здании, построенном в 1910 году. Это типичная для Верного постройка из еловых бревен с кирпичным подвалом. Когда-то в доме жил казачий атаман (потому и улица в свое время называлась Казачьей). Позже дом занимал священник Софийского собора. В период, когда аптечной службой руководил Чумбалов, он создал здесь аптеку. В ее подвале в годы Великой Отечественной войны было общежите аптечных работников... На страницах казахстанской прессы уже давно предлагалось установить памятную доску на этом здании.
Хотя, по-моему мнению, Мажит Чумбалов достоин, чтобы его именем назвали улицу - и в Алматы, и в Уральске. К примеру, в Караганде в настоящее время городские власти приняли решение назвать старейшую улицу с красивым названием «Театральная» (памятную, кстати, этим названием многим поколениям карагандинцев) именем одного из партийных функционеров советского периода, пусть и ветерана войны. Конечно, не последнюю роль здесь играет активное продвижение такого увековечивания со стороны детей, чествующих своего родителя.
Так неужели имя подлинного героя казахского народа, самоотверженно сражавшегося с «черной смертью» еще в начале прошлого века, первого руководителя противочумной службы, выдающегося эпидемиолога и врача-инфекциониста, одного из организаторов здравоохранения нашей республики не должно быть увековечено в названии города Алматы?
Ведь репрессии и трагическая гибель настигли не только Мажита Чумбалова, по сути отдавшего свою жизнь за свой народ, как и другие его выдающиеся современники, но и его сына... Кто же тогда встанет на защиту его памяти? Разве не мы все, и, в первую очередь, алматинские городские власти, руководители Министерства здравоохранения Казахстана, должны сделать все возможное, чтобы сохранить память о нем?
«Кто, если не мы, и когда, если не теперь...»
P.S. А пока даже фото Мажита Чумбалова нет в интернете для этой публикации...
Использованы публикации: А.Сармина, Э.Аубакирова, Л.Скрпиачевой, У.Датхаева, А.Шопабаевой и др.