Почему у Татарстана получилось с инновацией, а у нас нет, можно ли в Казахстане создать семейно-родовой бизнес и почему казахстанцы не хотят называть себя «казахами»? На эти и другие вопросы отвечает экономист, публицист Евгений Кочетов.
- Евгений, вы недавно были в Татарстане, посетили инновационный парк, ознакомились с деятельностью проекта «Иннополис», и очень высоко оценили их работу. В связи с этим, вопрос: чего не хватает нам, чтобы добиться таких же успехов?
- Проекты Татарстана в области инноваций действительно впечатляют. IT-парк и «Иннополис» – это нечто свежее, нечто интересное, хотя хорошо забытое старое.
Чему в связи с этим может научить нас Татарстан? На самом деле, для меня ответ очевиден. Нужно учитывать институциональные, социокультурные особенности страны. Начну с социокультурных характеристик, так как это, на мой взгляд, одна из важнейших составляющих успеха.
Во-первых, Татарстану удалось набраться смелости и признать то, в чем действительно Россия сильна. В кругу институциональных экономистов, есть достаточно устойчивое понимание, что Россия – это не страна массового производства. Согласитесь, парадокс, как в стране, в которой в течение XX века был изобретен космический корабль, атомная бомба, гидротурбина, не смогли сделать конкурентоспособный автомобиль или бытовую технику. По сути сочетание социокультурных факторов свидетельствует о том, что Россия не способна делать массовые продукты, а вот уникальные вещи, опытные образцы – это именно то, на что нужно ставить акцент. Более того, изучив связь между культурными характеристиками, спецификой образовательного процесса и профессиональным профилем стало понятно, что сфера IT – это одно из конкурентных преимуществ россиян, та область, где они могут добиться серьезных успехов. Татарстан, собственно и взял на вооружение эти выводы. Посмотрите сами, «Иннополис» – это город высоких технологий, ядром которого является единственный в России университет, специализирующийся на образовании и научных исследованиях в области современных информационных технологий.
В Казахстане при внедрении инноваций необходимо учитывать наши социокультурные, этноэкономические особенности. Уже на этой основе вывести социокультурный код нации, некую формулу, которая позволит идти правильным путем, используя свои сильные стороны, а не распыляться на то, в чем заведомо не будем эффективны.
Во-вторых, «Иннополис», собственно как и московский «Сколково» ничто иное, как «старый-добрый» наукоград, в который, разумеется, добавили несколько современных и важных деталей. Фактически, Татарстан создал тесную связь между наукой и производством. Для ученого или инноватора важна коммерциализация его идей, а для производителя необходимы инновации, которые бы оптимизировали его деятельность, увеличивали его прибыль и т.д. Нужно просто посадить их вместе, дать возможность одному сказать, а другому услышать, создать обоим выгодные условия для работы, снизить барьеры входа и волшебство начнется. Все эти вещи для Казахстана хорошо знакомы.
Еще в 1946 году на 1 сессии Академии наук КазССР наш прославленный ученый Каныш Сатпаев постоянно повторял, что необходимо еще больше усилить связь науки с производством, что вопросы экономического развития решаются не в кабинетах или лабораториях, они решаются в теснейшем взаимодействии тех, кто инновации генерирует и тех, кто их потребляет. И ведь большинство трудов Сатпаева пронизаны именно этой идеей. У нас фактически есть институциональная память, некий фундамент, а мы, к сожалению, пока его не очень эффективно используем.
- Кстати, в свое время обещали из казахстанского IT-парка сделать казахстанскую «Силиконовую долину»...
- Попытки создать «Силиконовую долину» в Казахстане осуществляются, но мы, как мне кажется, и результаты это подтверждают, пытаемся тыкать пальцем в небо. Еще раз скажу, нам необходимо вывести свой уникальный социокультурный код, выбрать нужное направление и двигаться вперед. Насколько мне известно, какая-то работа в этом направлении ведется. При этом хочу сделать несколько допущений. Что такое «Силиконовая долина»? Это экономическая зона, центром которой является Стэнфордский университет. Именно вокруг университета вырос самый эффективный в истории центр создания и коммерциализации технологий. Если посмотреть на последователей этой идеи, то здесь мы во главе процесса также увидим университеты – это и Кембридж, и Тель-Авив и Хельсинки. Европейская «Медиконовая долина» вообще возникла на базе научного парка легендарного шведского университета Лунд, и сегодня известна на весь мир как ведущий центр в области биомедицинских технологий. В связи с этим, думаю, неплохие шансы есть у «Назарбаев Университет», как говорится, поживем - увидим.
- Южная Корея добилась успехов в экономическом развитии, в том числе благодаря компаниям, находящимся в собственности определенного рода и семей - чеболи. В одном из постов в соцсетях вы вынесли на обсуждение данный принцип управления. Учитывая наш менталитет и возможности, насколько это реально осуществить?
- Действительно, основания для этого у нас есть, семейность, а также идентификация по родовому признаку в Казахстане присутствуют. Кстати, в Казахстане есть примеры, когда на предприятиях работают представители одного рода. Однако давайте пойдем от обратного. Почему чеболи оказалось эффективным методом управления в Южной Кореи? Они позволили снизить транзакционные издержки или, проще говоря, издержки взаимодействия. Внутри таких компаний установилось беспрекословное доверие, что, собственно и послужило залогом успеха. Но чеболи есть модель управления, построенная на кровнородственной лояльности. Более того, частью ментальности корейцев является признание того, что ты есть часть чего-то большего. Поэтому при любых шероховатостях в работе, несмотря на кровнородственные связи, в Южной Кореи принято подавать в отставку самостоятельно или подлежать безоговорочному увольнению. Один из последних случаев – увольнение дочери главы Korean Air за ее виновность в задержке рейса. Я задам вопрос и сам на него отвечу. Сможем ли мы добиться снижения транзакционных издержок, если скажем на одном предприятии будут работать только представители рода Божбан? Не уверен. Глубина интеграции казахов с семейно-родовыми отношениями не так сильна, да и нет такой жесткой иерархии как в Южной Корее. Поэтому, эффективной подобная модель управления в Казахстане вряд ли будет.
- Отмечу, что многие казахстанские бизнесмены построили свой бизнес через знакомство с влиятельными людьми, через личностный контакт, родственные связи и т.п. Что думаете на этот счет?
- Ну, давайте начнем с того, что работа через личностный контакт достаточно распространенное в мире явление. Это называется networking и этому нужно учиться. В Канаде, например, вы вряд ли устроитесь на работу, скажем финансистом, без чьей-либо рекомендации. К этому я отношусь нормально. Совсем другое дело когда эти взаимодействия переходят грань закона. К таким вещам у меня однозначное отношение – это не приемлемо.
- Хорошо. Теперь другой вопрос. В своих публикациях, вы часто говорите о развитии институтов. Вы согласны с тем, что у нас практически развитие институтов прекратилось?
- Институты в нашей стране развиваются, формируются новые. Формальный институт это ведь конституция, закон, постановление и т.д. Они как раз-таки в нашей стране очень динамичны. А есть институты неформальные, которые представляют собой правила поведения, нормы в обществе. Так вот, вся сложность заключается в том, что необходимо найти компромисс между институтами неформальными, которые очень инертны. Мы этот компромисс и ищем. Но я бы не сказал, что все так плохо, очень большая работа в этом направлении ведется. Однако, чтобы понять, как эффективные институты могут менять экономическую действительность, приведу один пример, который в чем-то для нас близок. Многие до сих пор думают, что ОАЭ живут благодаря нефти, однако уже более 30% ВВП страны не зависит от нефти. ОАЭ смогли сформировать свой социокультурный код в процессе модернизации. Народ, проживающий на территории ОАЭ являлся кочевым, в связи с этим отличался особенным этноэкономическим поведением, а именно: высокая автономность, способность к управлению процессом, так как необходимо было оперативно принимать решения по местам выпаса во время кочевок. В связи с этим исторически были выработаны способности, которые они использовали в повседневной жизни. Сегодня граждане Объединенных Арабских Эмиратов – это люди, которые занимаются управлением, регулированием и ротацией мигрантов, работающих на разных направлениях. Они занимаются только управлением, и занимаются им успешно. Однако, для поддержки их деятельности были созданы специальные статусные институты, которые гарантируют прекрасное образование, высокие пенсии, деньги от нефтяного запаса при рождении и институт гражданства, который создал такие высокие барьеры входа для новых граждан, что статус гражданина ОАЭ известен во всем мире. В этом то и заключается эффективная работа институтов, которые были подобраны и созданы исходя из социокультурных особенностей, а сегодня еще и усиливают культурную специфику, превращая ее в культурный капитал. Важная ремарка, я не говорю, что нам нужно идти по пути ОАЭ, мы все-таки другие.
- Недавно вышла ваша книга «Слова, которые изменили Казахстан». В нашей стране существуют много нерешенных общественно-социальных, экономических проблем. Как вы думаете, какие слова нужны сейчас, чтобы изменить самосознание казахстанцев, нашу политику, экономику для дальнейшего развития?
- На самом деле, эти слова уже прозвучали, и сказал их Глава государства. Это слова о 5 институциональных реформах, о 100 конкретных шагах, о национальной идее «Мәңгілік Ел», а также об Обществе Всеобщего труда. Осталось все это реализовать. Но я думаю, нам сегодня не хватает концентрации, поэтому многие поручения, по-настоящему нужные и необходимые, могут быть реализованы в недостаточной мере. Нам необходима национальная идея. Да, есть «Мәңгілік Ел», но пока, к сожалению, ее внутреннее наполнение многим непонятно. Она и должна сконцентрировать в себе те принципы, которые лежат в президентских 5 реформах, 100 шагах и Обществе Всеобщего труда. Это важнейшие столпы, которые способны сформировать эффективную институциональную среду, направить ценностные ориентиры казахстанцев в нужное русло.
«Мәңгілік Ел» должен стать казахстанским аналогом «Рукунегара» – официальной идеологией Малайзии с 1970 года. Что сделала «Рукунегара» для Малайзии? Сегодня Малайзия является единственной в мире мусульманской страной, которой удалось создать устойчивые механизмы долгосрочного роста. Я разговаривал с малайцами. Так вот, их заставляли в школе учить наизусть положения национальной идеологии. Это заложило в целые поколения важнейшие ценности и принципы, благодаря которым страна сегодня процветает. Нам необходимо сделать что-то подобное.
- В своей книге вы привели пример Сакена Сейфуллина, который призывал в то время называть всех граждан казахами. Этот вопрос остается актуальным и сейчас. Хотя, некоторые эксперты отмечают, что данная инициатива может разжечь межнациональную рознь и лучше не возвращаться к вопросу. Кстати, недавно общественники выступили с инициативой создать многонациональную партию «Справедливость», потому как во власти якобы очень мало «не казахов»...
- Знаете, здесь ведь вопрос в идентификации и личном выборе каждого. Есть казахстанец, понятие которое в моем понимании отражает принадлежность к гражданству, к определенному географическому месту, в котором ты живешь. А есть казах, русский, украинец, немец, узбек и т.д. - понятия национальные. Так вот, общеизвестный факт, что отправляясь, скажем, в Россию на ПМЖ, русские там становятся казахами. Подобная ситуация и в Германии. Также общеизвестным фактом является то, что русский в Казахстане и русский в России это совершенно разные люди: ценности, взгляды на жизнь. Одним словом, носители разного социокультурного кода. Поэтому слова Сейфуллина о том, что всех граждан Казахстана нужно называть казахами обоснованы, и действительно не потеряли актуальности и сейчас. В мире широко распространено, скажем француз алжирского происхождения или немец турецкого происхождения. Но, еще раз повторю, что здесь ключевой момент - идентификация и личный выбор. Касательно создания многонациональной партии, могу сказать лишь одно, что в настоящих реалиях - это неприемлемо. Как минимум по законодательным причинам, так как у нас в стране установлен запрет на создание партий по признакам профессиональной, расовой, национальной, этнической и религиозной принадлежности граждан. А касательно участия «не казахов» во власти, могу сказать, что существует институт Ассамблеи народа Казахстана, за которым законодательно закреплено право на места представителям различных национальностей в Мажилисе РК. Думаю, для тех, кто хочет ступить на путь политики – это неплохая возможность.
- Спасибо, за интервью.