В сегодняшнем интервью мы решили побеседовать с политологом Азимбаем Гали и вероятности проведения досрочных выборов в Казахстане в 2015 году, какие партии могут пройти в Парламент, а также о том, какие темы будут в повестке у партии в предвыборный период.
- В настоящее время страны Центральной Азии входят в выборной период. В январе текущего года в Узбекистане прошел второй тур парламентских выборов. 29 марта у них же должны состоятся президентские выборы, Ислам Каримов снова собирается выдвинуть свою кандидатуру в президенты. На 1 марта в Таджикистане намечены парламентские выборы. Выборы в законодательный орган также могут пройти и в Кыргызстане этой осенью. Азимбай Бейсетбаевич, как эти процессы повлияют на ситуацию в регионе?
- На мой взгляд, они не очень повлияют на ситуацию в Центральной Азии. Для нашего региона не характерен сдвиг в сторону демократизации, поэтому я не ожидаю смены власти, политических перемен. Например, в Узбекистане происходит стагнация режима, он становится менее жизнеспособным. Вместе с тем на территории Афганистана скапливаются те же узбекские анклавы, которые хотят объединения в мусульманское государство – справедливое государство, в их понимании. В Таджикистане иной тренд: тоже авторитарный режим, но с большой поддержкой России. Там присутствует российская армия якобы для поддержания территориальной целостности страны. В Кыргызстане существует относительная свобода. Нынешняя власть не может справиться со слабой экономикой, поэтому вне зависимости от того, будут ли выборы или нет, ситуация останется прежней. Падение цен на нефть вызывала некую тревогу у нас, но в целом ситуация стабильная. Вместе с тем Запад, ОБСЕ вынуждены признавать выборы в регионе относительно демократическими, и если бы они у нас прошли тоже, их признают как «более свободными, чем раньше». Вот такая формула у Запада сегодня из-за геополитических соображений. Сейчас он активно поддерживает Узбекистан, ее легитимность перед лицом афганского экстремизма и фундаментализма. Поэтому я думаю, что эта позиция распространяется и на Казахстан.
- Анализируя внутриполитические события в Казахстане и ситуацию в мире, допускаете ли Вы, что в этом году могут состояться выборы – президентские или парламентские?
- Я не ожидаю выборов ни тех, ни других, потому что не наблюдаю всплеска активной политической жизни в стране. Думаю, что очередные выборы не нужны для власти. Я, конечно, читал, что есть такие предположения, но я сомневаюсь в них. Основной задачей на фоне начинающегося кризиса должна быть мобилизация на преодоление рынка, административных рычагов, выхода из кризиса с наименьшими социально-экономическими потерями. В настоящее время власти будут пытаться провести праволиберальные реформы. Они будут касаться рационализации расходов бюджета, секвестирования, оптимизации расходных сфер на медицину и образование. Второе направление – это создание конкурентной среды. В этом плане продолжится продажа части активов госкомпаний и это дело, на мой взгляд, доведут до конца.
- Но вопрос о внеочередных выборах очень активно обсуждается в обществе. Как вы считаете, почему оно склонно к футурологическим взглядам?
- Знаете, у нас общество очень пассивное. Слухи о внеочередных выборах были замечены в СМИ. Поэтому мнение о том, что общество склонно раздувать такие слухи, не совсем правильное. Есть другой момент – часть элиты может рассчитывать на какие-то изменения, и они выдумывают конспирологические теории, любит фантазировать. И выборы – одна из таких фантазий. В Казахстане политическая жизнь не столь активная, и это тема не очень ходовая. В элите есть группы, которые решают и в дальнейшем будут решать вопросы преемственности власти, изменения ее структур на основе «телефонного права». В настоящее время у элиты получается обойтись самой без обращения к массам. Другой вопрос, если произойдет дестабилизация, вот тогда, возможно, проведут выборы. Но власть достаточно хорошо контролирует ситуацию, и каких-то социальных, революционных взрывов не наблюдается. Нет внешнеполитических или, скажем, антисистемных субъектов, которые могут изменить ситуацию в стране. Нужно учесть также хорошую поддержку Запада, которая считает, что в такой обстановке не надо рисковать, памятуя уроки Ирака, Афганистана. И ему достаточно устных обещаний в демократизации и в том, что не будет поддержки планов России.
- Хорошо. Опять-таки казахстанский опыт проведения выборов показывает, что почти все выборы были досрочными. Есть ли в этом задумка политтехнологов или же не стоит искать конспирологии?
- Да, это один из приемов политтехнологов, стандартный метод. Но это в большей части оправданная мера. Каждая власть заинтересована в сохранении самой себя. Такие приемы имеются и используются в международной практике. Вообще считается, что досрочные выборы это плохо. Но у нас другая специфика – в нашем просвещенном авторитаризме, я так называю нынешний режим в Казахстане, власти не думают, что этот прием неуместен, потому что они достаточно контролируют обстановку в республике. И поэтому проводятся досрочные выборы или референдум по продлению полномочий Президента или Парламента. Но для нас, для судьбы народа важно праволиберальное реформирование с использованием административных возможностей. Будет ли такое или нет, сказать трудно.
- Со сроками выборов определились. Теперь о будущем. Можно ли уже сейчас прогнозировать состав будущего парламента? Какие партии в него могут войти?
- Конечно, будут пытаться сохранить систему многопартийности. Поэтому вероятно, что коммунисты и «Акжол» останутся в Парламенте. Активизации оппозиции не ожидаю, она возможна в случае дестабилизации ситуации. У нас нет оснований для этого. Население сравнивает свою жизнь с соседними странами и видит, что, в принципе, неплохо живем. Ослабление позиции России будет способствовать росту суверенизации Казахстана и масса это чувствует. Казахские чаяния реализуются де-факто. Часть номенклатуры осознанно поддерживает и решает проблему национального вопроса. Это тоже сбивает градус напряжения. Хотя это может делается не намеренно, но это выходит спонтанно.
- Если вы помните, во время предыдущих парламентских выборов вопросы национальной политики фигурировали в предвыборных программах партии «Акжол», которая позиционировала себя как продолжателя политики исторической партии «Алаш Орда». Партия «Руханият», которая хоть и не смогла попасть на выборы, но также широко рассчитывала на электорат, который волнует языковой вопрос. Как думаете, вернется ли национальный вопрос в повестку дня наших партий во время следующих выборов? Особенно с учетом того, что сейчас эта тема в тренде (ярким тому примером служит празднование в этом году 550-летия Казахского ханства и 100-летие партии Алашского правительства в 2017 году)?
- У нас нет реальной националистической партии. А те партии, которые себя так считают, являются паллиативными. На прежних выборах были карикатурные фигуры. Не буду называть их имен, но они должны были воплощать некую критику казахской идеи. Шарж в казахской одежде, но сам не казах. Кричат проказахские лозунги, но сами не владеют казахским языком. Тем не менее, они какую-то нишу занимали. Казахская идея жива среди интеллигенции, среди части студенчества. Если учесть казахизацию молодежи, около 80% студентов – это выпускники казахских школ, а это значит, что казахская идея может стать более актуальной. Конечно же этим будут пользоваться и власти, протестные группы. История средневековой Европы, Азии показывает, что некоторые персоны могут стать крайне не популярными, хотя они ничего не сделали. Они могут выглядеть как символы антиказахскости – «этот против нас». Вот когда Колбин пришел к власти, он ничего плохого для казахов не сделал. Но казахами был воспринят антиказахским. Точно так же некоторые фигуры нашей элиты воспринимаются крайне негативно. И соответственно есть фигуры относительные, про которых можно сказать «этот наш, этот за нас». Они будут играть и чувствовать, что улица их поддержит. Не имея казахскую поддержку, не обладая лояльностью к казахам трудно потом завоевать легитимность. Хочу привести пример Литвы. 1988 году в стране не нашлось персоны, которая смогла бы возглавить национальное движение «Саюдис». Это было удивительно для национальноориентированной страны. И вот в один день, когда проходили народные демонстрации без лидера, один из членов ЦК Компартии Литвы вывесил древний флаг Литвы и Белоруссии. И народ сразу же сказал «Он будет нашим лидером! И все». У них не было большой практики. У нас тоже самое. Кто первым скажет в решающий момент: «Я за вас, улица, я – первый казах среди казахов» тот в течении недели, даже в течении часа может стать символом новой национальной жизни. В настоящее время предполагаемые будущие политические лидеры Казахстана легитимизируются в глазах России, США, Китая. Но в действительности важна легитимизация среди казахов. Поэтому в выборе кандидатур в политический эшалон нужно учесть фактор казахской легитимизации, потому что получение власти не совсем означает ее удержание.
- Получается, казахская карта станет фактором политической игры?
- Конечно. Но ранее все было по другому. Во-первых, нынешняя власть приходила к власти в сопровождении народных волнений в 1986 году. Поэтому, надо признать, у сегодняшней власти есть страх перед улицей. И второе, Россия всегда занимала жесткую политику в отношении языка, национального движения в Казахстане. Реальной государственной поддержки национальному вопросу власти не оказывали. Более того, работала команда по сдерживанию национального фактора. Если так судить, то включение интенсификации национального фактора в Грузии, в Азербайджане, в Армении привело к большим издержкам государственности этих республик. Имея рядом реваншистскую Россию активизация национального фактора спровоцировала бы атаку Москвы на Казахстан раньше, чем на Чечню или Украину. Поэтому, я сейчас думаю, что сдерживание было оправданным в определенный момент. Сейчас стало понятно, что отсутствие внутренней поддержки национальных чаяний может привести к делегитимизации. История с празднованием юбилея казахской государственности тому доказательство. Элита поняла, что отрицание государственности начиная с XV века может вызвать делегитимизацию власти. Поэтому мне показалось, что она сначала не хотя, потом все-таки признала и приняла концепцию празднования государственности. А также популярность этого мнения среди интеллигенции повлияла на поддержание идеи. Все-таки казахский фактор сейчас занимает не только умы интеллигенции, но и части номенклатуры. Я не буду называть фамилий, но отдельные представители элиты крайне нелюбимы казахской улицей. Именно эта группа боится казахской массы. А вторая группа, возможно, будет апеллировать к национальным постулатам и выдвигать национальные лозунги.
- Спасибо за интересный разговор!