Моя бабушка Балқия никогда не хотела рассказывать, что было в 30-е годы. Они жили в Қарқаралы. Там, как и везде, на территории казахов, проводилась ускоренная индустриализация. Отбирался скот, в результате целые аулы нынешней Карагандинской области - или старались переселиться на юг, и затем в Китай. Или - воевали и погибали. Или - переходили на сторону красных. Голод, непрекращающаяся гражданская война, грабежи, воровство и насилие над слабыми. Она была 1913-го года рождения. И рассказывала, что практически с рождения до ее замужества - много времени провела в бывших шахтах в степи. Там ее прятали то от белых, то от красных, когда была еще ребенком. Разумеется, мне - подростку, она не могла рассказать про ужасы голодомора. Только замолкала каждый раз, когда вспоминала что-то.
В документах позднее я нашла информацию как раз про этот район проживания моих ата, аже и их родителей с обоих сторон. Про то, что скот отбирали и запирали в одном загоне. Где скот погибал без воды и травы. Охраняли скот одни казахи от других. Люди, у которых отобрали все - побирались и уходили в города, чтобы нищенствовать. В итоге - частично умирали в пути. Некоторые зажиточные люди уходили со своим скрабом в Китай. Их путь был сложным. Но некоторым удавалось добраться. Были и те, кто жили нападениями на своих же - грабили и убивали ради наживы. Среди красных такие тоже были. По словам бабушки и красные, и белые - вели себя по сути одинаково. Власть давала равные возможности. И поведение зависело от человека.
В семье аже выжила только она и братишка. Их воспитывала дальше и выдала замуж мою аже - ее тетя. Если бы не эта зажиточная и активная женщина - бабушке и ее брату не выжить. Тетя моей аже Айткеш была замужем за Манамбаем из рода Таракты. В начале они выдали свою дочь за моего ата. Но она умерла от болезни, оставив ата с дочерью на руках. Затем Айткеш приняла решение и выдала мою бабушку за моего ата-вдовца.
По рассказам родни, Қабай-ата тоже принимал не простое решение - или уходить в Китай, и рисковать дочерью. Или жениться и разделить заботу о дочери с новой родней. И... уйти к красным. Он принял второе решение.
Они очень любили друг друга с бабушкой - были красивой и светлой парой. Но его прошлое не оставляло его до смерти. Отдавшись полностью - и душой, и сердцем коммунистическому режиму, он до конца своих дней не мог прийти в себя. Сделанный выбор заставил выполнять приказы и, возможно, на его совести были жизни тех самых, кого советская власть называла басмачами. Но на войне - как на войне.
....
Своим этим рассказом, и короткими упоминаниями о трагедии своей семьи, я хочу покаяться от имени своего ата. Если и были на его душе и совести невинные жертвы - пусть Всевышний отпустит ему его грех. Пусть покоятся с миром все погибшие в те страшные годы. Независимо от чего их настигла смерть - от пули ли, от ножа, от предательства, от глупости и жестокости голощекинских подчиненных... Покойтесь с миром.