Черчилль сказал: двумя величайшими несчастьями России были рождение Ленина и его смерть. Но хоть Черчилля у нас уважают, этого высказывания как-то не помнят.
Что ж – наступила полоса забвения. Ленину что – пусть отдыхает, ему торопиться некуда. Никуда от него не денутся, вернутся еще тысячу раз. Как писал Маяковский (по другому поводу): «У меня, да и у вас в запасе вечность. Что нам подождать часок-другой?»
Ленин – самая грандиозная фигура русской истории. Сопоставимые с ним по роли в русской истории Петр и Сталин переворошили своими железными вилами огромный русский стог, накидали этот стог до неба и, стоя на нем, стали фигурами мирового масштаба. Таких национальных диктаторов история человечества считает десятками. Ленин же сказал «новое слово» не только для России, но и для всей мировой истории: создал, исходя из утопической теории, принципиально новое, небывалое государство, «государство нового типа». Революционер, а не просто диктатор. Напрашивается сравнение с Гитлером, который, тоже исходя из утопии, создал совершенно небывалый в истории строй (сам себя признавал эпигоном большевизма, считал нацизм большевизмом, «очищенным от гуманизма»). Но мне эмоционально противны такие сравнения, слишком расхожие в начале 1990-х: Гитлер есть персонифицированное Абсолютное Зло человечества, материализация самых страшных садистских комплексов человеческого подсознания, а Ленин, «не очищенный от гуманизма», – куда более сложная, потому и более «человечная» личность.
Сталин, который честно (и искренне?) называл себя «всего лишь учеником Ленина», определял характер учителя как «соединение русского революционного размаха и американской деловитости». Где он там накопал «американскую» деловитость? Не то для красного словца приплел, не то уводил в сторону от опасных мест, от реального генотипа Ленина. На самом деле, в Ленине соединились русский революционный размах («бессмысленный и беспощадный»), энергия еврейского фанатизма и немецкий «научный порядок». Вот это страшное сочетание и дало критическую массу для ледокола истории по имени Ленин. Уникальный ледокол: дробил глыбы перед собой и тут же сковывал еще более толстым льдом все, что оставлял за собой!
Житие Ленина – сказка, житие мифологического героя. 47 лет ушли на «пустяки», смешные эмигрантские склоки полутора человек, писание бессмысленных «брошюр» (вроде идиотского «Материализма и эмпириокритицизма»). Даром убитая жизнь – куда меньше, чем жизнь какого-нибудь Нечаева, достойная упоминания в учебнике.
В 47 лет – «обыкновенное чудо» – за 7 месяцев средний эмигрантский журналист становится диктатором России, кумиром левой интеллигенции всего мира, творцом нового государства, едва ли не новым Христом для человечества. Этот утопист с нуля создал государство, удержал власть, выиграл войну. Объяснять такое чудо «немецкими» деньгами так же глупо, как объяснять успехи шахидов сегодня деньгами «саудовскими». Нет, уж тут точно – не в деньгах счастье. Так как же он сумел?..
«Положение финдиректора было очень затруднительно. Требовалось тут же, не сходя с места, изобрести обыкновенные объяснения явлений необыкновенных». Ну, историки не сплоховали, накидали объясняющих слов – «харизма», «пассионарность», «гений». Кому нравится, может считать эти сочетания звуков ответом на вопросы: почему именно Ленин, как смог Ленин и т. д. Более ясных ответов нет.
Джон Рид точно сказал: «10 дней, которые потрясли мир». Не перевернули – нет, но потрясли – до основания.
Ленин стал самым грандиозным «маргинальным вождем» в истории человечества. Русский «пикник на обочине» не стал самоубийственной столбовой дорогой для всего человечества, но он показал буржуазному миру, что есть «альтернативный проект». Безумный? А судьи кто? Во всяком случае, проект реальный – и материально, и духовно.
Самое удивительное – разрыв между сверхчеловеческими делами и вполне скромной человеческой личностью. Это относится ко всем гигантам в истории, но в Ленине как-то особенно наглядно – он творил свои чудеса без внешних подпорок, без мантии, короны, молитв, факельных шествий, без ТВ, радио, не опираясь на традиции или на свой героический миф, творил прямо в пиджачке, без всякой волшебной палочки и как будто без тумана. Искуситель, власть имеющий, избранник…
В своих методах Ленин – вполне обычный человек, разумный, циничный (более циничный, чем обычный политик). Это относится и к «еврейскому вопросу». Юдофильство Ленина общеизвестно, но это юдофильство не сентиментальное, а прагматичное: он понимал, что евреи – энергичные люди и надо быть дураком-царем, чтобы отталкивать эту силу. Кем-кем, а дураком Ленин не был.
Но в еврейскую историю он, надеюсь, войдет не поэтому. Ленин – высший пример того, какие сверхъестественные силы разрушения и созидания таит в себе «ядерный синтез» русской и еврейской генетики, ментальности, культуры, судьбы.