Уютное мероприятие, посвященное благотворительности. Искренние порывы, чистые души, всеобщая атмосфера сопричастий и благородств.
Все было мило в этом островке тепла посередине бушующего, снежно-зимнего декабря.
Я всегда обожал социальные проекты, когда есть возможность договориться со своей совестью, и покопаться в потайных закромах благородства запачканной души.
Улыбки, сострадания, любовь, взаимопомощь.
Даже то, что люди пришли – это было особым знаком успешности мероприятия. Ведь их стало много, этих коллективных акций меценатства.
И, несмотря на усиливающуюся маркетинговость нравственности, люди обретают какое то единение со своим естеством бескорыстия.
А душа радовалась, погружаясь в море всеобщего сердоболия.
…На сцену вышел Он. Главный спонсор. Статный, уверенный мужчина средних лет, излучающий магнетизирующее благодушие.
- Я люблю вас. И я очень добр, - словно говорил Он всем своим патронирующим видом.
И люди невольно захлопали ему, одобрительно пытаясь поймать лучи озаряющего его внимания. Сначала экзальтированные дамы, потом дети, и наконец – «поверженные мужчины», растерянно озирающиеся по сторонам.
Символ добродетели и радушия благосклонно принимал должные знаки внимания.
Захлопал и я.
****
У него было несколько кличек. Мы, друзья, звали его Фарти, за его необычную фартовость. Но в городе за ним прочно закрепилось прозвище – Должник.
Из всех должников, коих мне приходилось видеть, этот наверное был самый обаятельный .
В то время никого нельзя было удивить долгом. Все были должны друг другу. Долги, словно гроши на базаре, перетекали из рук в руки, как публичная девка, отдаваясь одним и исчезая от других.
Долг стал безличным, общественным элементом социума.
Но даже в этой долговой круговерти, Фарти умудрялся быть должным почти всему городу, а то и стране.
Он всегда оглядывался, оценивая любое сборище людей на предмет наличия среди них своих кредиторов.
Должник никогда не был нуждающимся. Вырос в классической семье номенклатуры. В те годы, когда люди ходили пешком, а удачливые - на тонированной Ваз -2109 цвета «мокрый асфальт», Должник водил БМВ седьмой модели, а в руках – громадный телефон с безумным тарифом.
Безупречный костюм, белоснежная сорочка, со вкусом подобранный галстук и начищенные до блеска туфли – должник знал, как производить впечатление на жертв.
Любое предприятие, которое затевал он, быстро обрастало долгами: Должник не возвращал оплату поставщикам своего магазина, забывал про кредиты банкам, не выплачивал зарплату официантам ресторана.
Любые деньги, которые к нему попадали, быстро растворялись. Должник по барски одаривал чаевыми официантов клуба, щедрил крупье при выигрыше в казино, платил за всю честную кампанию везде, где было можно.
Казино забирало львиную долю его денег. В итоге, он оказался должным нескольким казино одновременно.
За ним охотились многие. Порой возникали войны из за него между охотниками.
Но, его магнетизм делал кротким любого, и под его гипнотизирующим взглядом охотники лезли к себе в карман, чтобы отдать Должнику дань.
День без заема Должник считал прожитым зря.
Он должен был городу, а город был должен ему за возможность лишиться денег.
В числе его кредиторов, само собой, были и мы, его друзья. НО то разве долг? Одолжить ему – это словно какая то данность, и даже привилегия.
*****
Он не изменился. Небольшая посеребренность висков, не портящая вид - грузность.
Но шарма и обаяния стало больше в силу возраста.
Он говорил о важности социальных проектов, об обществе и меценатстве, о благородстве…и в какой то момент наши взгляды встретились. Его взгляд напрягся, словно вспоминая дебиторскую хронику.
Я в ответ одобрительно улыбнулся, поддержав важность его речи своими аплодисментами.
Он недоверчиво кивнул головой в знак благодарности, и отвернувшись, продолжил источать социальные любезности.
Благотворительный вечер удался. Удался благодаря Должнику. Очарованные его обаянием, люди с радостью несли свои деньги.
Я не стал дожидаться конца.
В конце концов, не так важно, что было. Важно, что сейчас.
…И пошел , вспоминая свои долги и размышляя об особенностях должковой памяти.