Как всё началось
В далеком 1991 году, на развале СССР, в семье среднестатистического инженера и мед. Работницы родился самый обычный ребенок — это Я, объект родительских надежд, долгожданный сын и просто новый элемент семьи, которым мама и папа смогли бы гордиться в будущем. На тот момент домашние и представить не могли, что на двадцать втором году жизни их бесхозное чадо разочаруется во всем, что его окружает, соберет рюкзак и отправится колесить по просторам Казахстана в поисках лучшей жизни. Сейчас мне 24 и я только начал жить.
Всё началось 2 года назад, когда я собрал свой первый рюкзак для выживания в диких просторах Казахстана, наскреб последние деньги и в 6:15 утра вышел на трассу Омск — МаКапчагай. В то время дорогу я рассматривал как лекарство, панацею от наболевших проблем и кризиса, неожиданно настигшего меня в то время, когда мои сверстники покупали машины в кредит, снимали квартиры и женились на Алинах с соседнего подъезда. Я знал, что я хочу получить от дороги, что искать и какими средствами приближаться к цели. Скорее всего, довольно известный всем Федор Конюхов расхохотался бы от моих идей, но, как бы странно это ни звучало, в самом начале пути я уже знал, когда он закончится. Возможно, именно поэтому все сложилось именно так.
Мой отец очень любил смаковать одну и ту же фразу, когда учил меня жизни: «Все, что ты еще жуешь, я уже давно выплюнул», Именно так я ставил себя среди своих сверстников. Да–да, все уровни уже были пройдены, я — 24 летний разведенка, за плечами которого быт, своя семья, работа, карьера, квартира, жена, трудности и всё, что можно назвать атрибутикой состоявшегося современного мужчины. Все прелести тихой жизни обесценились и разменялись на странствия в гордом одиночестве. Проезжая первые отрезки своего пути я часто вспоминал, как в детстве таращился на путешественников по телевизору: это были невероятно крутые для меня ребята, обвешанные всевозможным дорожным скарбом, рассекающие в широких фетровых шляпах и военных ботинках. Тогда мелкий Расульчик не мог понять всего этого и задавался рядом детских вопросов: «а кто дает им деньги?», «а как же работа?», «а что они говорят родителям?» Со временем ответы пришли сами собой.
Откуда деньги?
Мои путешествия со временем стали обзываться «стадоллоровыми рейсами». Никогда не брал с собой больше, все накопления уходили исключительно на еду, причем не на обеды в KFC и прочих фастфудах, а на продукты более широкого потребления: воду, тушенку, фрукты и сухари. За 2 года дорога съела 9 килограмм моего живого веса, кожа стала невосприимчива к загару, а ноги адаптировались для многокилометровых походов пешком. Путешествия автостопом — отличный способ проверить себя не только морально, но и физически. Любые расстояния в пределах города стали для меня пустяковыми. Я перестал пользоваться общественным транспортом, лифтами и всем остальным, что облегчает перемещение. Автостоп = дисциплина, самоконтроль и быстрая реакция; хочешь ты этого или нет — тебе приходится вырабатывать все эти навыки.
С каждой новой поездкой перемещаться становилось все легче, «простои» в трассе сокращались, дорога занимала все меньше времени. Не могу не отметить, что это невероятно дисциплинирует. Тщательный сбор самых нужных вещей, расчет еды и воды, точное следование маршруту и готовность к любому форс–мажору в дороге — это лишь малая часть умений, которые я приобрел. Свои рюкзаки я собирал по четырем основным позициям: что одеть, что есть и пить, чем лечиться, чем защищаться. Последнее, пожалуй, уберегло меня от серьезных неприятностей и необходимости использования третьего пункта.
Люди
Все дело в людях. Конечно, трудности можно списать и на погоду; я часто попадал в дождь, град и неожиданные заморозки, но есть одно отличие — климатические условия Казахстана не убьют и не ограбят тебя, а вот люди — запросто.
Навряд ли объёма этой статьи хватит, чтобы расписать всех людей, с которыми я столкнулся в дороге, поэтому есть смысл рассказать о наиболее запомнившихся персонажах и историях. Большую часть моих попутчиков составляли обычные дальнобойщики или провизоры, перевозящие товары из города в город, которым просто был необходим факт наличия живого человека в кабине, чтобы не уснуть. Мы ехали километр за километром, за окном часами мелькали сопки, сигареты уходили пачками, но никто ни с кем не разговаривал. Говоря языком цифр, я бы отдал 70% заурядным попутчикам и 30% личностям крайне неординарным.
Путешествия с самим собой, без денег на дорогу и минимальным рюкзаком всегда представляют собой опасность. Но я никогда не думал об этом, чтобы не притягивать к себе негативную энергию (да, я верю в это), но однажды всё это настигло меня тогда, когда я был максимально спокоен и расслаблен. Это случилось около полутора лет назад, на отрезке Павлодар — Экибастуз. Всё было как обычно — я привязал табличку на рюкзак, выставил руку и шел по трассе. Через несколько минут остановился довольно миловидный дядечка, я бы даже сказал, божий одуванчик, не вызывающий никаких опасений. Дядечка вежливо пригласил составить ему компанию и наша дорога началась. Сейчас я немного отклонюсь от рассказа и поделюсь классификацией дальнобойщиков, которую придумал сам для себя:
1) Трудяга — к примеру, дядя Миша, глава многодетной семьи, у которого развал СССР отнял сберкнижку, где хранились деньги на две новых «Волги», и путевки на курорт до самой старости. Грузовик дядя Миша взял в кредит, чтобы перестать «фрахтить» (перевозить грузы) на дядю, следовательно, все рейсы идут на то, чтобы как можно быстрей окупить машину.
2) Гусар — мужик средних лет, как правило, от 21 до 35, перевозящий грузы на дальние расстояния за пределы страны, скажем, в Украину, Россию или Китай. Такого мужика мало интересуют деньги за рейс, мужику интересны сами дорожные выплаты, и чем они выше, тем больше вероятность того, что где–нибудь в Урумчи или Гуанчжоу у мужика отвалятся все колеса, сорвет тент, поднимется температура и работодателю объяснят, что, мол, придется какое–то время переждать, подлечить себя и машину. Обычно такие интервалы насчитывают по 7–10 дней. Тут начинается самое интересное: бордели. Мужик коллекционирует путан, старательно запоминает кого, когда и в каком городе он облюбовал, сколько выпил и с кем подрался. Как правило, почти все «гусары» женаты и имеют детей.
3) Энтузиаст — на мой взгляд, самый интересный генотип дальнобойщика. Водителю нравится дорога, в кабине всегда идеальный порядок, деньги рассортированы, всё старательно протерто, в кабине висит дорогой освежитель. Водители такого рода крайне чистоплотные ребята, всегда возят с собой несколько комплектов одежды и не упускают ни одной возможности освежиться или умыться у ручья или родника, встречающегося по дороге.
Естественно, на том отрезке мне попался «гусар», причем довольно, что называется, прожженный. После того, как ты находишься в кабине более одного часа, следует приготовиться к длинному рассказу о гусарских похождениях. Всё шло обычно, я посмеивался, кивал головой и добавлял одобрительное «дааа» ровно до того момента, пока водитель не начал рассказывать подробности своего опыта с 13 летней проституткой. В голове что–то щелкнуло, отвращение хлынуло по сосудам, и я довольно резко попросил остановиться и дать мне выйти:
— Эй–эй, машину остановил, я выхожу
Водитель останавливает машину и нажимает на кнопку блокировки дверей
— А куда это мы собрались, а?
— Слушай, я сейчас просто вынесу окошко тебе и выйду сам, как дальше без окна то поедешь, дяденька?
— А мы никуда с тобой не поедем, мы останемся с тобой тут
— Ну я тебя предупредил, как знаешь
Я освобождаю ногу, чтобы выбить боковое окно, водитель, приговаривая «ну сейчас я тебе, сопляк, еп..», резко тянется под сидение, и что–то нащупывает. О том, что было дальше, умалчивает даже моя история. Очень плохо помню, как пулей вылетел из машины, как умудрился открыть дверь, как умудрился нейтрализовать водителя. Никогда еще не бегал так быстро. Двести–триста метров, которые я пронесся в горку, показались мне парой шагов, с меня лился пот, руки тряслись и отказывались разжимать нож. Хромая, водитель вышел из кабины, потряс монтировкой с криками «я тебя найду, щенок!», постоял около получаса и уехал. На том холме я пролежал несколько часов, пытаясь прийти в себя. Дождавшись сумерек, я спустился и поймал другую машину.
Не знаю, кого мне нужно благодарить за то, что это был единственный инцидент за все мои поездки, себя за свою осторожность или высшие силы. Суеверие для меня немаловажно в плане трассы. Многие приметы сбывались на моих глазах, кое–что также пришлось испытать на себе. Вывод для себя я сделал достаточно однозначный: я верю в дорожные приметы.
Стоит заметить, что трасса полнится не только скрягами, нудными личностями и просто равнодушными людьми. Пора обратить внимание и на хорошие стороны, а именно на людей уникальных и запомнившихся. Был случай, когда мы с товарищем остались вдвоем посреди ночи (2:30) у поселка недалеко от Павлодара. Ни один человек не хотел подбирать двух обильно залитых татуировками бородатых мужиков, ковыляющих по обочине с табличками. Но чудеса случаются; после двух часов нудной прогулки мы усаживаемся в остановившийся ВАЗ 2114 и знакомимся с водителем из села Лебяжье, Аманом. Как и все, я часто сужу о людях по внешнему виду и первому впечатлению, однако, здесь я обманулся. Аман оказался весьма вежливым парнем, наш диалог я до сих помню практически слово в слово:
— Ээ, как вы так то, отчаянные такие, оказались тут?
— Мы путешествуем автостопом, не тратим деньги на дорогу, это такая идея, фишка
— Экстремалы чтоли? Дома не сидится? А если убьют?
— Ну ты ж не убивать нас остановился (с улыбкой)
Аман протягивает мне открытую пачку сигарет
— Куришь?
— Курю
— Угощайся. Бери сколько нужно и друга своего угости. И как, это, как его, много подбирают? Вы вон как зеки все в наколках, бородатые. Но я людей знаю–вижу, сам не сидел, не подумай, просто сук повидал, всякие бывают, а по вам видно сразу, не бандиты, не чурки, но наколки ваши, это даааа. Я бы если не понимал, что просто красивые картинки на себе рисуют, есть же, то не взял бы вас. А так, надо ж помочь, мы ж казахстанцы, братья все.
— Подбирают много, просто не все далеко едут, так и мотаемся по 50–100 километров.
— Эй, смотри, вон Семские номера едут, сейчас поморгаю ему, остановлю, земляк ваш же, увезет, не сука же.
Аман останавливает машину, едущую впереди, выходит и разговаривает с пареньком, мягко говоря, напуганным от того, что его остановили.
— Саламалейкум, брат, возьми земляков до Семска, застряли пацаны
— Нене, у меня места в машине нет
Аман светит фонариком от зажигалки в задние стекла, убеждается, что паренек едет один и продолжает разговор:
— Ну ты ж один едешь, нормальные ребята, путешественники, помоги, войди в положение!
Решив представиться лично, мы выходим из машины, здороваемся. И тут парень резко нажимает на газ и с воплями «нееет, нееет я сказал!» улетает дальше по трассе. Аман негодует:
— Не, вот ссыкун, вот сука же натуральная, не человек, жалмаузами таких называю. Поехали, пацаны, довезу докуда смогу.
Мы доезжаем чудь дальше Лебяжьего, Аман высаживает нас, помогает одеть рюкзаки, жмет мне руку, в которой я нащупываю купюры. Естественно, я начал отказываться, но Аман настоял и сказал, что обидится, если мы не примем:
— Бери–бери, брат. И чтоб курева себе купили, воды и пожрать обязательно, вон, на заправке, а то желудки выплюнете оба
В такие моменты меня всегда охватывала вселенская любовь. Возможно, это моя слабость, но я быстро забываю плохое, старательно сохраняя в памяти все хорошие и положительные впечатления от людей, для которых тоже хочется творить добро. После этой поездки было еще несколько «стадоллоровых рейсов», но ни один из них не запомнился мне почти ничем, пока я не решил выехать до Алматы. Основательно поразмыслив, я пришел к выводу, что 100 долларов слишком «кучерявая» сумма и сократил бюджет до 10 000 тенге на все следующие поездки. Этой суммы идеально хватало на 5–7 дней пребывания в другом городе в экономичных условиях.
Как я остался в Алматы
28 апреля 2015 года я вышел на трассу м–38 в 7:00 утра. Мне предстояло проехать 1141 километр до Алматы. Многие мои друзья советовали мне попробовать именно этот отрезок, мотивируя тем, что алматинцы очень отзывчивые и «в доску свои за такую тему». Ребята не ошиблись. Это была самая добрая моя дорога за всё время. Мне предстояло пройти 4 контрольных точки: Калбатау — Аягоз — Талдыкурган — Алматы. Расстояния более 1000 км всегда наполняли мой рюкзак гораздо плотнее, вещей приходилось брать больше, спина уставала быстрее. В эту поездку вес моего рюкзака составил 12 килограмм, что было удивительно, так как обычно я укладываюсь в максимум 7.
В очередной раз я убедился, что Семипалатинск — очень проблемная стартовая точка для путешествий автостопом. Это касается и южного, и северного направления. Во всех случаях на выезде из родного города приходилось стоять по 4–6 часов. В этот раз я простоял 5. На шестом часу меня охватила злость, рюкзак вскинулся на плечи с обильным количеством мата и плевков; я пошел пешком. Идти пришлось почти до Привольного, где меня подобрали двое мужчин преклонного возраста, ехавшие в Калбатау, куда мне нужно было доехать, чтоб выйти на прямую трассу до Алматы, А–3. Удивительно для себя,я сразу уснул в машине и пришел в себя от похлопывания по плечу:
— Ай, балам, бул Калбатау, жол болсын, Балам, Алла Сакта.
Дойдя до А–3 я снова встретил удивительного человека на старом УАЗе. Ермек — электромонтер из Семипалатинска, обслуживающий линии электропередач до самого Аягоза, куда он и направлялся по поручению бухгалтера. Водитель внимательно выслушал меня, погрузил вещи в салон, сам застегнул мой ремень безопасности и начал справляться о моем самочувствии:
— Ты, наверное не ел, да?
— Да, я обычно почти не ем в дороге
— Так дело не пойдет. Странник должен быть сыт, сейчас манты поедем есть, а то как ты до Алматы то доедешь! Денег не предлагай, ты в этой машине гость, я тебя приглашаю.
Это был первый раз, когда водители не только охотно подбирали меня, но и настаивали разделить с ними обед или ужин. Сказать, что я был потрясен и убедился, что ребята с Семипалатинска оказались правы — всё равно, что не сказать ничего. Дорога была очень веселой, Ермек рассказал кучу историй про рабочие казусы, каких людей он повидал в трассе, как он переспорил несколько инспекторов ГАИ. Дорога прошла так быстро, что я сам не заметил, как вышел на въезде в Аягоз. Отмечу, что Аягоз удивил меня не меньше Ермека. Стоило мне пройти около ста метров, как впереди остановилась машина: за рулем мужчина моего возраста с женой, сзади двое годовалых детей. Разговор начался неожиданно:
— Ай, салам, ты чо, красавчик, да?
— Чегооо?
— А не! Я имею в виду, типа базара нет, ты красавчик!
— А, спасибо
— Путешествуешь, да?
— Ага
— Пешкооом? (глаза мужчины округляются)
— Хахах, не, мужик, на попутках я
— Поехали, город покажем тебе!
Я немного помялся с носочков на пятки, понял, что ноги уже изрядно устали и согласился. Экскурсия прошла довольно быстро. О каждой достопримечательности, а их было всего три, мужчина говорил с большой гордостью:
— Смотри, это базаааааар наш!
— А вот это плооооощадь!
— Мя, кара, кара, а вот это... Кааааабанбааааааааю памятник!
— Ладно, братан, сейчас вывезу тебя из города на трассу
На память меня попросили сфотографироваться с семьей, после чего мы попрощались, и я побрел в сторону Уч–Арала. Не прошло и двух минут, как меня подрезал военный грузовик, откуда выскочили военные–контрактники:
— Ай, салам, брат, я старшина! А он лейтенант!
— Очень приятно, ребята, я могу вам помочь?
— Да не, ты ж гость у нас?
— Да
— Поехали, город тебе покажем!
В этот момент мне стало одновременно и приятно, и смешно, я всомнил фильм «День Сурка» и фантазия тут же начала генерировать сиквел: «День Сурка 2, Аягоз», «День Сурка 3, поехали, братан». В общем, я согласился на повторную экскурсию, чтобы дать ногам еще немного отдохнуть и не обидеть военных. Говоря в двух словах, повторная экскурсия представила собой абсолютно такой же диалог, как и с предыдущим мужчиной. Забавно, но я чувствовал себя путешественником во времени. Военные также высадили меня на выезде из города, каждый пожал мне руку, обнял и пожелал счастливой дороги. На этом петля времени в Аягозе не закончилась, через 3 минуты со мной поравнялась еще одна машина, за рулем который был дядя Лёня, как он и представился:
— Здарова, я дядь Леня, а ты первый раз тут? Путешествуешь?
— Да, здрасьте, дядь Лёнь, первый раз, ага
— Ну поехали, я тебе город покажу!
В этот момент меня охватил полнейший ступор, слова вылетели из головы, я не знал, как отказать этому улыбчивому мужчине.
— Да Вы знаете, я как то это....
Тут дядя Лёня резко меняет лицо с жизнерадостного на угрюмое и цедит через зубы:
— Что, не нравится, да, Аягоз?
Я всё также стою и не знаю, что ответить
— Да мне тоже не нравится, г**но, а не город.
Дядя Лёня делает полицейский разворот и уезжает обратно в город, оставляя меня истерически хохотать на обочине. За время поездки мне пришлось пройти пешком около 20 километров. Перепробовав все развлечения на свете, я остановился на том, чтобы идти по трассе и всё горло орать себе классику мирового шансона. Дико увлекательное занятие.
За время, что я прошел от Аягоза до Уч–Арала, рядом со мной сбрасывали скорость несколько машин, водители вываливались из окна почти наполовину и кричали «Эй, не вздумай вот так в Уч–Арал ехать! Не надо!». Оказывается, Уч–Арал славится своими дорожными разбоями и грабежами, как мне сказали полицейские на посту ГАИ.
В конце концов, пройдя пост, мне удалось остановить дальнобойщика, который ехал напрямую до самой Алматы; как раз этот человек и стал самым интересным попутчиком, которого я когда–либо встречал. Во время дороги мы настолько сговорились, что по приезду обменялись номерами и до сих пор поддерживаем контакт в WhatsApp.
Человека, который спас меня от въезда в Уч–Арал зовут Максим, и этот водитель, сказать честно, настоящий феномен. Всю дорогу мы обсуждали экзистенциализм, теорию вероятности, мировую политику и нейро–лингвистическое программирование. Именно за этот отрезок пути я намотал на ус все те житейские мудрости, которые привели меня к конечному решению — переехать в город яблок.
Максим поделился со мной занимательными фактами, историями своих ошибок, и, самое главное — ни слова о проститутках! Ни одного! Из всех наших разговоров я усвоил одно простое правило от «Безумного Макса»:
— Давай я проще скажу, ты хочешь жизнь поменять? Давай ж*пу в руки, не думай о деньгах ты этих, не думай о том, как этого достичь — сел и поехал, выключи мозг, сделай то, что хочешь, а не то, что, якобы положено. Чем сильнее ты морочишь себе голову своими «как, зачем, сложно — не сложно, смогу — не смогу», тем дальше от тебя все это. Ты же нормальный мужик, я же вижу, жизнь потрепала — бывает, давай, пора наслаждаться уже, выключай там тумблеры все и газуй! Это тебе говорит не пузатый вонючий водила, которому, как бы, вообще не положено философствовать тут сидеть, это тебе говорит человек, в первую очередь. Добрый совет мой тебе, послушай раз, потом не названивай только ночью, в трубку не дыши, не благодари! (хохочет).
Дорога до Алматы заняла 37 часов. Это была самая длинная автостоп–поездка за всю мою историю. 37 часов переосмысливая ценностей, 37 часов мой закостенелый уклад переворачивался с ног на голову. Я очень много перематывал в голове этот монолог. В Алматы я провел около 5–6 дней, которых хватило, чтобы разглядеть город заново и влюбиться. Влюбиться в своих друзей, в улицы, дома, погоду.
К чему я пришел
В начале рассказа я упоминал о конце своего пути. В тот момент я осознал — вот он, я нашел всё, что я желал.
Говоря честно, звездой на моей новогодней елке стала встреча с женщиной. С женщиной,в которую я влюбился как семиклассник, который впервые стащил отцовские сигареты. Никогда не любил сантименты и всё, что связано с проявлением эмоциональных качеств, но в этот раз я не смог сдержать себя. Вернувшись в Семипалатинск, я перебрал рюкзак, доехал до Астаны, где также повидал всех старых друзей.
За время своих путешествий я побывал в 15 городах, большинство из них провинциальные, небольшие, основанные на 1–2 предприятиях, на которых и трудятся почти все жители. Как обывателя, меня всегда интересовали такого рода поселения, возможно, потому, что я и сам уроженец такого города.
Усть–Каменогорск, Павлодар, Экибастуз, Октябрьск, Серебрянск, Бухторма, Шульбинск, Бурабай, Караганда, Щучинск, Астана, Алматы, Аягоз, Талдыкорган, Сарканд, Риддер, Атбасар.
Год за годом я наблюдаю за молодежью, которая заканчивает школы, поступает в ВУЗы и строит дальнейшие планы на жизнь. Большая часть грезит Россией, заграничными институтами, зарплатой в рублях и развитой индустрией развлечений. Потенциальные будущие умы страны утекают за границу уже на стадии зачатия, даже не подозревая, сколько прекрасных мест и людей есть в Казахстане.
В дороге мне часто задавали один и тот же вопрос: «Зачем?» Из раза в раз мой ответ практически не изменялся, я всегда хотел знать и видеть свою страну изнутри, посмотреть всё, что только возможно, от низа до верха, вдоль и поперек. Это вполне естественное и осуществимое желание для каждого казахстанца моего возраста.
Меня трудно назвать образцом патриотизма, я слабо знаю государственный язык, традиции и обычаи коренного народа моей страны, но при всем моем ханжестве я уважаю этнос и историю. В правильном восприятии этого слова, я считаю себя патриотом. Мне нравится Казахстан, я не могу сказать, что меня когда–либо теснили или не давали развиваться. Все, что я когда–либо не успел сделать, возможности, которые я упустил, а также прошлые ошибки молодости — ответственность за это лежит исключительно на мне.
С четвертого июня я живу в Алматы в полной гармонии со своей женщиной, друзьями и всем, что меня окружает. Пришло время устраивать свою жизнь, остановиться, найти работу и «встать на ноги».
Мне 24 и я только начал.