Если бы тысячу лет назад в одном из пабов города Лондона встретились два почтенных человека и заговорили о судах – это, без сомнения, были бы скандинавские викинги. Если в наше время два почтенных человека, встретившись в лондонском пабе, вдруг начинают говорить о судах – то это почти наверняка казахстанские юристы.
Рядовые казахстанцы, как правило, отечественным судам доверяют мало, и есть на то множество причин. Судебная система в Казахстане непрозрачная и негибкая, правила процесса сложные и запутанные, судьи не всегда знающие и далеко не всегда беспристрастные. Еще есть резонансные и вызывающие искреннее возмущение происшествия вроде дела Усенова, которые доверия судьям также не добавляют (хотя, если разобраться, именно в деле Усенова судьи в конечном результате виноваты не так чтобы сильно).
Однако самое интересное в том, что отечественным судам не доверяют не только люди, которые с судебной системой сталкиваются не чаще, чем раз-два в жизни, и в целом стараются таких столкновений избегать. Компании, работающие в Казахстане, как местные, так и иностранные, часто доверяют отечественным судам еще меньше, и в попытках избежать общения с ними бросаются из крайности в крайность.
О том, какие бывают крайности, и стоит ли в них бросаться, мы сегодня и поговорим.
Но прежде небольшая оговорка. Первое - речь в этой заметке пойдет о гражданском процессе и коммерческих спорах. Процесс уголовный и процесс административный – объекты для анализа крайне специфические, и о них нужно говорить отдельно и предметно.
Когда две уважаемые компании заключают между собой большой и серьезный договор, они, среди прочего, должны для себя ответить на два вопроса – правом какой страны будет регулироваться договор, и в какой суд пойдут стороны, если что-то пойдет не так. Эти вещи не всегда можно определить соглашением сторон, есть некоторые обязательные правила в зависимости от того, кто является сторонами, в отношении чего будет спор и так далее. Но в тех случаях, когда закон дает возможность определить такие вещи, начинается истинный простор для фантазии.
У желающих проявить фантазию есть четыре опции:
- иностранный суд;
- иностранный арбитраж;
- казахстанский арбитраж;
- казахстанский суд.
Под словом «суд» я имею в виду суд государственный. Арбитражный суд, в свою очередь – это негосударственный судебный орган, постоянный или временный, который помогает участникам коммерческих отношений разрешать споры между собой. Демократы и либералы всех мастей очень любят арбитражные суды, хвалят их и называют их сложным термином «институт саморегулирования гражданского общества». Оставим эти громкие слова на их совести и пойдем дальше.
1. Иностранный суд
Чаще всего выбором этой опции грешат экспаты, начавшие вести бизнес в Казахстане и что-то слышавшие о местной коррупции и мздоимстве. Поскольку довериться местным судам после таких слухов они не могут, то выбирают суды той страны, которая им ближе. Мне не раз и не два приходилось видеть контракты между иностранными компаниями и их казахстанскими партнерами, в которых местом разрешения споров назывался, например, Высокий суд Лондона (и даже его Отделение королевской скамьи). Звучит это шикарно и очень радует слух. Одна проблема – не работает.
Нет, Высокий суд Лондона сможет такой спор рассмотреть и даже принять решение в пользу одной из сторон. Другое дело, что ни одна из сторон такое решение не сможет исполнить.
В голливудских фильмах о юристах победа в судебном процессе всегда показывается как событие радостное и торжественное. Подтянутые юристы в костюмах от Brooks Brothers жмут друг другу руки и угощаются виски в компании с полногрудыми блондинками, заставляя многих учеников средних школ (в том числе, когда-то, и вашего покорного слугу) задуматься о профессии юриста.
В жизни, однако, победа в судебном процессе это часто только полдела. Другая половина – это сделать так, чтобы решение, вынесенное в вашу пользу, было исполнено, то есть выплачены деньги, передано имущество и так далее. И это задача зачастую куда более серьезная, чем просто выиграть процесс.
Для того чтобы в Казахстане было исполнено решение любого иностранного суда, в том числе Высокого суда Лондона, нужна сущая мелочь – межправительственное соглашение между страной, где выносится такое решение, и Казахстаном. Список стран, с которыми Казахстан на текущий момент заключил такие соглашения, при первом ознакомлении вызывает оторопь. В этот список входят Пакистан, Монголия, Китай, Индия, ОАЭ, Турция и – внимание – Северная Корея! Ни одна из внятных юрисдикций, включая Великобританию, США и страны ЕС, в этот список не входит. Правда, есть возможность исполнять решения, принятые в большинстве стран СНГ.
Мне очень трудно представить себе, в какой ситуации вообще может возникнуть вопрос об исполнении решения, вынесенного в Северной Корее, и чем руководствовались казахстанские дипломаты, когда в далеком 1997 году такое соглашение заключали. Но дело даже не в этом, а в том, что красивое решение Высокого суда Лондона, вынесенное пусть даже самыми опытными судьями и по сути не вызывающее никаких вопросов, в Казахстане исполнить нельзя. Нет такого механизма.
К счастью, понимание это все-таки начало проникать в общественное экспатское сознание, и ссылок на иностранные суды в коммерческих контрактах становится все меньше.
Наиболее популярной среди менеджмента и юристов иностранных компаний в данный момент является другая опция -
2. Иностранный арбитраж
По сути своей, арбитражный суд – это такое объединение опытных юристов, помогающее сторонам в коммерческом соглашении разрешить спор, не обращаясь в государственный суд. Задуманы были арбитражные суды давным-давно как альтернатива дорогим, неэффективным и коррумпированным государственным судам, и работает эта альтернатива неплохо. Во всяком случае, крупнейшие арбитражные суды, включая лондонский LCIA, стокгольмский SCC или парижский ICC, пользуются завидной популярностью.
В отличие от иностранных государственных судов, решения иностранных арбитражных судов в Казахстане исполнять можно. Есть такой замечательный документ, именуемый Нью-Йоркской Конвенцией 1958 года, который как раз и обязывает страны-участники, включая Казахстан, содействовать в таком исполнении.
Следовательно, все хорошо? Не очень.
Первая проблема иностранных арбитражных судов – то, что вести в них дела чудовищно дорого. Задуманные когда-то как недорогая и гибкая альтернатива государственным судам, по стоимости арбитражи такие суды уже давным-давно превзошли. Для примера, расценки английских барристеров за ведение коммерческого дела в лондонском LCIA начинаются от 50,000 фунтов стерлингов. И это не считая услуг самого арбитража, стоимости работы арбитров, расходов на перелеты и прочее. Иностранные арбитражи являются относительно выгодными только для самых крупных компаний, и по очень крупным спорам. Дороговизна арбитражей, среди прочего, привела к тому, что начались поиски других, более дешевых и простых форм разрешения споров, таких как медиация.
Но даже если средства не проблема, если арбитраж вынес решение в вашу пользу, и если вы этим решением довольны – то исполнение все равно доставит вам немало головных болей, поскольку для фактического исполнения на территории Казахстана вам все равно придется вернуться в наш родной казахстанский суд.
Перед судьей будет стоять простая задача – изучить решение арбитража, понять, что оно по формальным признакам не противоречит законодательству, и вынести исполнительный лист. Казалось бы, дел на пять минут. Но так может думать только тот, кто никогда не пробовал получить исполнительный лист по решению, вынесенному лондонским арбитражным судом на основании Нью-Йоркской конвенции, да еще и по спору, возникшему из-за нарушения какого-нибудь контракта FIDIC…в районном суде Восточно-Казахстанской области. Очень много, скажем так, в этом случае приходится пояснять.
Но есть у нас и другая альтернатива, с которой таких сложностей возникнуть не должно.
3. Казахстанский арбитраж
Казахстанские арбитражи я называю казахстанскими только потому, что находятся они в Казахстане. Они могут носить статус международных, могут разрешать споры между резидентами и нерезидентами, но у них есть ряд особенностей, которые отличают их от иностранных арбитражей, и поэтому они являются предметом отдельного разговора.
Главное, что отличает казахстанские арбитражи от иностранных – это относительная дешевизна. Передать спор на рассмотрение в казахстанский арбитраж в разы, и иногда и в десятки раз дешевле, чем передать его в арбитраж иностранный.
Второе, что отличает казахстанские арбитражи от иностранных – это, мягко говоря, нестандартный подход законодателей к их работе.
В Казахстане четко разделили понятия «арбитражный суд» и «третейский суд», приняв два соответствующих закона. Анализ этих законов можно легко превратить в игру «найти десять отличий». Если эти отличия все-таки найдены – начинается веселье.
Представим себе следующую ситуацию. Вы – владелец компании в Казахстане. У вас есть спор с другой компанией, которая себя нехорошо ведет и мелко гадит в песочнице. Вы идете в любой крупный казахстанский арбитраж, допустим, КМА (что логично расшифровывается как Казахстанский Международный Арбитраж). Поскольку спор у вас между двумя резидентами Казахстана, применяется закон о третейских судах. КМА говорит, что он – это третейский суд, и разрешает спор в чью-либо пользу.
Представим себе другую ситуацию. Вы – владелец компании в Казахстане, но мелко гадит вам на этот раз кто-то иностранный. Вы идете в тот же самый КМА, и поскольку в вашем споре есть иностранный элемент, применяется закон о международном арбитраже, КМА заявляет, что он никакой не третейский суд, а вовсе даже международный арбитраж, и разрешает спор в чью-либо пользу.
Абсурд? Нет, это пока еще не абсурд.
Абсурд в том, что решение КМА как третейского суда по закону можно оспорить в суде государственном по такому замечательному основанию, как нарушение законности. Что это такое? Да все. Вообще - все. Никто не знает, что это такое.
Решение КМА как международного арбитража по такому основанию оспорить нельзя. То есть если у вас как у казахстанца спор с казахстанцем, то решение арбитража можно оспорить в государственном суде по любому основанию, что делает арбитраж напрасной тратой денег, а если спор с кем-то иностранным – то так сделать нельзя.
Дискриминация? Да. Кого именно? Ну, это как посмотреть.
И третий момент, связанный с работой казахстанских арбитражей. В отличие от описанного выше юридического словоблудия, он как раз простой и понятный.
Капитаны казахстанского бизнеса – люди часто весьма своеобразные, с богатым прошлым. Такой человек еще может понять, если многомиллионный спор по его делу разрешит какой-нибудь лорд Фрейзер – все-таки есть еще в нас это идолопоклонничество перед Западом. Но вот с тем, что судьбу его миллионов будет решать какой-нибудь кандидат юридических наук Мыркымбаев, такой человек может не согласиться. Были в практике случаи, когда недовольный решением арбитража человек деликатно интересовался у арбитра о том, кто он вообще, мать-перемать, такой.
И в конечном итоге, после всех юридических головоломок, затраченных денег, нервов, перелетов и часов в очередях ты все чаще начинаешь задумываться о том, что наш родной, казахстанский, прожженный и коррумпированный, грубый и неотесанный государственный суд все-таки лучший вариант, чем все перечисленные выше. Потому что есть в нем свои правила, и если уметь по ним играть, можно выигрывать. В том числе добиваясь справедливости.
А вот о том, как это делать, мы поговорим в следующий раз.