Лет десять назад сотрудничал я с Национальным Природным Парком «Бурабай», что при УправДелами сами знаете кого.
Те дни, когда ОН приезжает отдыхать в резиденцию, у сотрудников конторы ГНПП полная расслабуха – начальство суетится, лесники заняты обустройством и подготовкой охоты или рыбалки, тишина.
Поднявшись на второй этаж, дабы испить в приемной воды из диспенсера, столь редкого в то прекрасное время, я обнаружил Маке, трясущимися руками заливающего себе воду в рот, стакан за стаканом, с бегающими глазками и заметно помрачневшим.
- Маке, а Вы чего здесь?
- Айй, - зам. главного лесничего махнул рукой.
- Никак с похмелья?
- Да лучше бы с похмелья, - Маке вытер пот со лба и вздохнул. Сел на стул и безнадёжно устремил печальный взгляд в никуда. – Куда теперь бежать? Что делать?
- Что случилось, Маке? Расскажите хоть, что Вы всё страдаете да мучаетесь.
Маке был мелким начальником, среднего роста и родом из деревни. Он старался придерживаться Устава госслужащего, носил дешевый костюм и втихаря брал небольшие взятки. Слегка располневший, как большинство чиновников мелкого звена, начинающий лысеть, но упорно стремящийся выстроить свой карьерный рост, Маке старался сделать всё, чтобы пробиться к заветному кожаному креслу и праву первой подписи.
- Расскажи. Тут не расскажи, тут бежать надо. А куда бежать?
- От чего бежать?
- Понимаешь, - Маке встал со стула, приобнял меня за плечо и грустно выдохнул, - я же за юрту ответственный.
- За какую юрту?
- За ЕГО юрту. Понимаешь? ЗА ЕГО ЮРТУ! – Маке едва не перешел на крик, - да и не первый раз. Не первый раз я собираю ЕМУ юрту для охоты. Я и до этого её собирал. Вернее как собирал, люди собирали, а я руковожу, я же начальник, как-никак.
Стою я, смотрю как юрту собирают и вижу, что сейчас накосячат. Ей Богу – накосячат. Ну я и ору этим придуркам: «ДОЛБОЕБЫ, КАНАТЫ ПРИЦЕПИТЕ ПРАВИЛЬНО».
А эти кретины, как будто не слышат меня, я тогда еще громче ору: «СУЧАРЫ, ЕСЛИ ЮРТА НАЕБНЁТСЯ, Я ВАС ВСЕХ РАКОМ ПОСТАВЛЮ».
И чувствую, кто-то руку на плечо кладёт. Оборачиваюсь – ОН. Смотрит на меня и говорит, вкрадчиво так, будто в душу пробираясь: «Кто тут ругается? Зачем материшься? Без матов никак?»
Я, конечно, в штаны чуть не наделал. Все же знают, что маты ОН не любит. Начал отмазываться, мол, для Вас юрта… Но, он развернулся и ушел.
Всё. Кранты мне теперь.
- Да успокойтесь Маке, всё нормально. Все мы люди, все понимаем, что без «ептваюмать» дома не построить.
- Эх. Конец карьере, - Маке налил еще стакан воды и медленно влил его в себя. Хотя, по-хорошему, ему надо было стакан, другой водки.
После этого случая нам особо не довелось пересекаться. Увидел я его лишь спустя полгода, уже на должности начальника лесхоза небольшого района по соседству.
Все мы люди, все мы всё понимаем.