Вот слесарь...
Вот слесарь
на писателя
он пожалуй не похож
Геннадий Алексеев
В конце 2011 года, “понаехав” на конвент фантастов и футурологов в Астане, я остановился в съёмной квартире Дмитрия Зимина. Факт этот, естественно, привёл к долгим ночным посиделкам под разнообразные напитки и бурным дискуссиям. Одна из них стартовала первой же ночью, и сводилась к тому - кого читать профессиональным писателем. Выяснилось, что ответ на вопрос дать затруднительно. К утру то ли второй, то ли третьей ночи мы составили целый список характеристик профессионального писателя, благо, в течение дня на конвенте приводилось увидеть от двух до десятка писателей, так что, можно сказать, что работали мы в полевых условиях. К великому неудовлетворению обоих, ни один из пунктов не работал по отдельности, оказалось, что ни талант к письму, ни читательское признание (прижизненное или посмертное), ни наличие или отсутствие авторских книг (не сборных солянок) или публикаций в литературных журналах не могут служить точным критерием (у Дмитрия, надо заметить, маниакальная страсть к точности). Всегда находились исключения из правила, и чаще всего не единичные. В конце концов, мы сгребли листки с пометками, бутылки и остатки еды в мусорный пакет, сдали квартиру и поехали восвояси.
Вопрос снова возник через месяц, уже в Алматы и в компании Славы Неруша. Говорили, правда, не так долго, но всё равно к единому мнению не пришли. И вот с тех пор вопрос меня не отпускает: в разговоре ли, в переписке, он возникает регулярно. Иногда из простого желания понять, иногда - с претензией “почему вот этих вы называете писателями, а вон тех - нет?” Пробую разобраться для себя. Ведь и вправду, если принимать за критерий коммерческую успешность человека пишущего, то многие журналисты окажутся большими писателями, чем лауреаты литературных премий. Или вот уважаемый литературный критик, чьи рецензии выходят отдельными изданиями - он писатель или читатель? Членство в союзе: так ведь многие члены союзов не пишут лет по двадцать, а те, кто пишет, в творческих объединениях могут и не состоять. Премия: можем ли мы сказать что лауреаты премий “Букер” и “Литературный Апгабас” это одинаково профессиональные писатели? Наличие изданной книги: считать ли тогда писателем автора “Золотых яблочек Даригуши”? Публикации в журналах - где гарантия, что этот автор будет писать а не исчезнет из литературного поля спившись или продав имущество и уехав в глухомань жить натуральным хозяйством и растить здоровое потомство? Рассуждая так, приходим к тому, что единственный профессиональный писатель, это безымянный литературный негр, вырабатывающий у станка по две главы женского романа и три детектива в неделю. Но и его как бы нет, ибо - безымянный.
Пребывая в таких раздумьях, я совсем было запутался. Пока меня не осенила простая и на деле очевидная со времен модернизма вещь: назвался груздем - и далее по тексту.
Писатель - тот кто на вопрос, чем я занимаюсь может честно ответить себе - “я писатель, я пишу это главное в моей жизни”. Это не мешает писателю работать, скажем на Ми-5 или заниматься корректурой для бульварной парижской газетёнки. Но, к сожалению, это не гарантирует того, что у писателя есть талант. То есть в литературном смысле писатель может оказаться как безумно талантливым беллетристом, так и бездарностью. Объединяет эти две крайности одно - письмо как главное занятие (да, каждый писатель немного графоман, как бы кратко он ни писал). То есть, если скажем составлять (немного утрированный) список жизненных приоритетов, то у писателя он будем следующим:
- Свобода писать
- Свобода читать
- Семья, достаток и другие не самые важные в этой жизни вещи
Любой список в котором возможность писать будет не на первом месте скажет нам, что это не писатель.
Как-то так. Что скажете?
