Ужин
Люся вытягивает макароны из кастрюли. Это напоминает фокус со шляпой и заячьими ушами, которым нет конца.
Он любит, чтобы спагетти разламывали на 3 части.
"Ну ведь так неинтересно, – думает Люся. – Хотя... пусть лучше так, чем наблюдать, как он откусывает одну треть, а две (ну ни дать ни взять! ) сплевывает обратно в тарелку. Бррр..."
Люся вытягивает готовые макароны из кастрюли и заботливо нарезает в его тарелке: "Лучше так..."
Бессонница
Он говорит: «Если ты не видела падающие с неба, ну на худой конец из-под потолка спортзала, кеды, ты не была семиклассником».
Люся улыбается в темноту: «Какие еще тайны психологии подростков-переростков откроются мне сегодня».
Люся молчит, он что-то мурлычит и бьет по кнопкам: «1 новый твит» — высвечивается на экране мобильника.
Рыбалка
"Рак пятится назад, а..." – слышит Люся уже в десятый раз за последние двадцать минут.
"Пятится назад, – повторяет про себя Люся. – Видимо, поэтому раковые хвосты называют раковыми шейками.
А интересно, как ловят раков. Ну в магазине понятно — сачками и руками, хотя нет. Это раки ловят продавцов за пальцы: «Ехал Грека через реку, ну и дальше вы тоже знаете...»
Паранойя
– Вот скажи мне, почему во фразе: "Я не умею плавать", – все постоянно ищут подвох – почти кричит Люся опускаясь в горячую ванну. – Говорят: "Ну я тоже только по собачьи, ничего страшного", – да нет же, нет! Я совсем не умею плавать, хотя некоторые все равно скажут, что умею, только топором.
Кулинария
Люся не любит идеальных сценариев – жизни, праздника, утра, но отсутствие яиц в холодильнике – это уже перебор.
"Придется все как в том анекдоте делать: готовить глинтвейн, когда из вина есть только водка, а из фруктов и специй – лук и черный перец".
– О, пельмени! – Люся с подозрением рассматривает штрих-код на пакете, вытащенном из морозилки. – Что у нас еще? Так... Помидоры, чеснок – значит будут равиоли на завтрак! Не слишком полезно, хотя... Есть! Немедленно есть!
Любовь
Единственное за что Люся любит выходные – возможность выспаться. "С другой стороны, до скольки я могу проспать? До одиннадцати, двенадцати? Потом неимоверно тянет на подвиги..." Люсю, как правило, на трудовые: с вечера субботы она готовится к понедельнику.
Он не звонит вторую неделю.
"Ладно. Пусть не звонит".
Люся отключает телефон, чтобы снова нажать красную кнопку секунд через 40.
"А вдруг? !" – думает Люся, гипнотизируя гаснущий экран.
"Вдруг" не происходит. Воскресенье. Вечер. Кошка в ногах и бокал в руке.
Мы
Он всегда говорил "мы". Того же требовал от Люси.
"Я не понимаю, что это значит! Правда. Ну скажу я: "Мы дома, а не я дома", – что изменится? Я же не говорю мы бреемся или мы спим, когда звонит твоя мама, просит тебя и ты это и делаешь, а я готовлю завтрак! " – "Не придирайся" – слышит Люся из-за монитора. И снова утыкается в Кортасара.
"Кажется, что-то было у Кортасара типа "Мы и Лукас". Люся пролистывает содержание: "Некто Лукас", "... – и его битвы с гидрой", "... – и его покупки"... А вот оно! Не Лукас, но все же: "Мы так любим Гленду".
***
Люся не любит сценариев, не умеет плавать. Люся пролистывает содержание: "рак пятится назад", – вытягивает макароны из кастрюли и как мантру повторяет: "Мы! Мы! Мы! "