Давайте поговорим о кино правом и левом. О кино буржуазном и критическом. О кино реакционном и протестном.
Некогда Жан-Люк Годар заявил, что не бывает режиссеров, творящих вне этого деления - если режиссер скромно сообщает, что его не интересует общество и его устройство - значит, он уже буржуа. Таким же категоричным способом мыслю и я - мои размышления можно не читать тем, кто не любит категоричность.
Кого же следует отнести к протестному кино, кого к конформистскому?
Примеров много у нас - "Небо детства" - кино правое, "Конечная остановка" - левое. К сожалению, правого кино у нас почти 95 процентов - свидетельство пассивного социума и низкого культурного развития.
Всплеск левого кинематографа наблюдался в 60-х во Франции, в 70-х в Америке, когда мир переживал свой "золотой век" социального развития.
То были времена, когда Каннский фестиваль 68-го года отменили по причине студенческой революции, когда по набережной Круазетт Годар прогнал Лелуша обратно в свою яхту, обвиняя его в буржуйстве. И это вопреки тому, что Лелуш кричал о своих социалистических взглядах.
Годар в каком-то смысле был прав - "Мужчина и Женщина" - проявление эскапистского кино, не задающего сложных вопросов - потому как мелодрама - главнейший бастион буржуазного кинематографа.
Буржуазный кинематограф прячется в каждой развлекательной картине, в каждом голливудском боевике, в каждом хеппи-энде и каждом мультике Уолта Диснея.
Буржуазный кинематограф призван успокаивать, смешить, культивировать звезд и увеличивать бюджеты. К сожалению, буржуазное кино уже не ограничивается тематикой и содержанием - даже качественный артхаус может служить примером правого кинематографа. "Тюльпан" - хорошее кино, при всем таланте, оборачивающееся мелодраматичным утверждением о том, что каждому свое место. Понятие соглашательского, или правого, или буржуазного кино очень остро стоит в обществах, подобных нашему - почти любой фильм становится ареной битвы между правым и левым. Практически все наши авторы стараются избегать сложных вопросов в своих произведениях - превращая кино в служанку госбюджета и некую безделушку, гламурную поделку, которой можно разве что отчитываться перед спонсорами. Кинематограф есть рупор культуры - и он обязан задавать сложные вопросы - и если такое кино лишится жизни - произойдет эффект кипящего чайника, у которого заткнули все отверстия.
Коппола начинал как правый режиссер, который после "Радуги Финнигана" резко сменил курс и выдал "Крестного отца" - своего рода безжалостную кальку на государство вообще, выразив его в макиавеллиевском духе. С тех пор Коппола так никогда и не изменил своему курсу, за что поплатился банкротством, полной неподдержкой крупных студий, отсутствием Оскаров и прочих регалий. Но он и поныне снимает малобюджетное, однако честное кино.
Его друг, Джордж Лукас избрал левый путь в самом начале (в своей первой антиутопической ленте "ТНХ"), но после финансового провала поменял путь на правый. Его "Звездные Войны" - программная сага, где утверждаются традиционные ценности, отсутствует какой-либо намек на протест, критику общества и подобную ерунду, которой страдал Коппола.
Итог Лукаса - богатейший бизнесмен мира.
Идти по левому пути больно, как Вы догадываетесь. Никто не любит, все ругают, и кончаются деньги.
Наибольшую ригоричность вопрос деления на правое и левое возник во Франции в 50-х, когда вызревала "Новая волна". Именно жанр "Плаща и шпаги" (А у нас это "Мын бала" и прочие костюмные блокбастеры) вызывал нападки левых кинематографистов прежде всего. Обращение к историческому жанру - признак прогрессирующей цензуры, что ни для кого не секрет. В скором времени мы будем наблюдать еще большее количество исторических картин - потому что затрагивать современность опасно, современность содержит большую дозу реальности, и она убийственна для существующей атмосферы.
Новая волна вышла из павильонов, потому что там снимали буржуазное кино, далекое от реальности, и это спасло кинематограф, дряхлеющий в пышных костюмах и отредактированных сценариях.
На какой-то момент кино стало действительно культурным катализатором.
Но как пример всей волне, Депардье, начинавший в провокационном фильме "Вальсирующие", ныне заканчивает в заказных проектах его фанов-диктаторов.
Необходимо признать, что все изобретения в кинематографе, все открытия и все взаимодействие с обществом возникали только в фильмах левого толка. Уэллс первым привнес в кино третье измерение характера, восстав против финансовых воротил, создав сатиру и драму на Херста. Его образ личности противоречил шаблонам своего времени - личность всегда была познаваемая, и агностцизм Уэллса воспринимался совершенно антибуржуазно.
Жорж Мельез принимался как балаганщик, он умер в нищете, и его фокусы ставились ниже салонных мелодрам - однако именно его фокусы используются по сей день.
Мартин Скорсези никогда не отступал от своих канонов, за что ни разу не получал Оскара, и лишь фильм с говорящим названием "Отступники" получил награду - и в ней можно углядеть уступки буржуазному нарративу.
Весь цвет американского кинематографа возник в 70-е, когда независимые расшатали старую систему своими "Беспечными ездоками", когда мысль в кино стала важнее павильонного света и звезды в титрах. Настоящее искусство не может быть правым, как ни крути, не может быть буржуазным, искусство в кино начинается там, где появляется спор, где появляется вызов, протест.
Можно поспорить, что такое кино нужно только эстетам. А народу надо простого и доброго. Я бы сказал что народу вообще надо немного. Самые популярные жанры далеко не комедия, или фантастика. Самый популярный жанр в народе - это порнография. Удобно ли признавать такие пристрастия народные? Надо ли потакать абсолютному большинству? Или все же путь критического кино, заставляющего сомневаться и размышлять - единственный верный путь в искусстве?
К черту дидактику, даже если в Казахстане останется один думающий человек, требующий проблемного кино - необходимо снимать именно для него, и для него в первую очередь. Для тех же, кто любит развлечения, лучше постарается Голивуд, или Депардье.