Подходит к концу Страстная седмица, сегодня уже Великая Пятница, день распятия и смерти Иисуса Христа - последний, самый черный день строгого поста. Завтра, несмотря на то, что пост еще официально не окончен, праздничное настроение уже будет переполнять причастных к церкви. В Иерусалиме на Гроб Господень снизойдет Благодатный Огонь - одно из необъяснимых явлений нашего мира, в храмах начнут освящать куличи, яйца и пасхи. А ближе к ночи потянутся люди, дабы всю ночь простоять на ногах, дабы почувствовать себя причастными к чуду Воскресения и получить капельку надежды на то, что это произойдет и сними.
Но сегодня еще и день рождения Михаила Афанасьевича Булгакова, автора бессмертного «Мастера и Маргариты» и образа Иешуа Га-Ноцри. Образа, признаюсь несколько более близкого мне, чем канонический Христос. Почему?
Да все просто. Пасха для меня уже давно не помпезная ночная служба, расцвеченная всеми цветами радуги, а простая возможность собраться всей семьей и без излишней религиозности просто побыть с теми людьми, ближе которых у меня нет. Поделиться с ними радостью, пусть даже не Воскрешения Христова, а радостью того, что мы живы и можем так просто сидеть, и разговаривать, что есть у нас на столе выпечка и яйца, а значит, голод пока не коснулся нашего дома. Что в стране нашей мир, и мы вот так спокойно можем вытащить во двор бабушкиного дома стол и сидеть возле него, рассказывая друг другу то, что случилось с нами за последние недели, а иногда и месяцы, что делать – встречи с родными, зачастую та жертва, что приносится нынешнему сумасшедшему веку.
Мне нравится просто щуриться на весеннее солнце и не думать, о том, что слова призывавшего к миру, были истолкованы так, что кровь, пролитая во имя него, давно уже наполнила бы собой океан. И мне глубоко плевать, кто прав, тот, кто поет псалмы на латыни, на французском или старославянском, или вообще читает суры на арабском, ибо, если человек молится, сердцем он уже не двуногое прямоходящее, а Человек.
Да, мне плевать на споры был ли Христос на самом деле, и кем он был – Сыном Божьим, Пророком, Лже Мессией или простым мошенником, а то и вовсе простой выдумкой. Ибо мне кажется, что если за две тысячи лет имя его не забылось, а из зерна его имени проросло мощное дерево, то он был точно, и был действительно Человеком, а то, что мы исказили его слова – так может все потому, что Левий Матвей не так записывал за ним?
Но и на это мне глубоко.
Просто мне хочется Верить.
И Иешуа Га-Ноцри мне ближе, чем Господь Вседержитель. И я не знаю Воскрес ли он, потому что для меня он и не умирал.