Редко бывает, но бывает, что я ночую у одного хорошего приятеля, с которым у нас 27 лет дружбы и соответственно общее кладбище скелетов. Да, бывает. Поэтому его дом - одно из немногих мест, где я могу позволить побыть себе раздолбаем, в смысле «расслабиться», отодвинув мысли-дела и погрузиться в себя как в отрывок. Сбивчивый отрывок пульсирующего нерва вселенной. Ход мыслей и синтаксис сохранен. Короче, поток сознания в чистом виде. А вообще, по следам трех мыслей будет и три поста. Детальных, а пока – нон-фикшн чистой воды:
Че Гевара пати.
- И тут внутри Ипполита Матвеича заговорили демоны…
Я не ручаюсь за точность цитирования, как и за отчетливость своих ощущений, сотканных из наступающего праздника, прошлого, настоящего и грядущего, неумолимо стучащего в окно, сломанной первым снегом ветвью. И стук ее - коктейльная смесь из отголосков ремонта соседей сверху, прыжками иглы проигрывателя на виниле пластинки Цоя «Ночь», затёртой до дыр еще в 6 классе на камчатке класса, схожей с камчаткой питерских колодцев-дворов беззаботного детства, и мерцания церковных свечей на импровизированном алтаре детства.
Люди… Люди остались прежними, вот только квартирный вопрос их испортил…
Обрывки чужих мыслей, не точно воспроизведенных услужливой памятью, изогнувшейся поклоном швейцара приресторанной двери.
Люди. Со временем они все больше напоминают мне десятилитровое пластмассовое ведро с сырыми яйцами, собранными в качестве приношения с прихожан во время великого поста в приалмаатинской деревне начала 90-ых. У людей больше нет ничего, кроме веры и привета из времен развитого социализма, а мы даем им взамен миф – миф о вечном спасении. И этот миф - для нас, становится спасительной влагой - для них.
Аминь. Все, кроме времени. Ибо яйца к Пасхе протухли, съесть мы их не успели, а прихожане уже принесли новые, вареные в русских печах и раскрашенные во все цвета радуги.
Интересно – миражи подобны времени. Время портит символы жизни, а миражи - ее самое составляющее – Жизнь…
…Он сплевывал себе под ноги и смотрел на изрешеченный тенью снег. Снег был первым, а тень уже потасканной дамой, прошедшей через руки – фонари Алмаатинского Арбата и камины «Иглы» восьмидесятых. Все в этом доме, бросившем печатью тень… Но помимо этой тени была и тень мнимой значимости для других, судьботворчества и собственной значимости, доставшейся горьким послевкусием от уважения реальных поступков, истинно достойных рукопожатия и стоящих этой тени реверансом данности.
Обрывки…
Завтра все будет отшлифовано.